42 
Тара не сомневалась, что к ней Роури испытывает такие же чувства. Когда он целовал ей руку, чтобы засвидетельствовать почтение, в глазах его было столько ярости, что она даже вздрогнула.
И все-таки он отомстил! Наверное, следил за ними, пока они поднимались по склону холма, дожидаясь удобного момента, чтобы выстрелить герцогу прямо в сердце.
Он был бы убийцей, а она свидетельницей преступления, способной опознать преступника.
«Если я скажу правду, – размышляла Тара, – Маккрейги тоже захотят отомстить и пойдут войной на Килдоннонов».
И ей уже чудились звуки волынки, зовущей к оружию, слышалась размеренная поступь бойцов, с оружием в руках переходивших границу, чтобы отомстить Килдоннонам.
«Я должна это предотвратить, – решила Тара. – Герцог жив, и это самое главное, все остальное не имеет значения».
Она провела рукой по лбу, откидывая влажные от дождя волосы, и еще крепче прижала к себе мужа.
– Вряд ли его светлость придет в сознание до завтрашнего дня, а может, это произойдет и еще позже, – сказал врач, веселый краснолицый здоровяк.
Он вытащил пулю из руки герцога так умело и в то же время настолько грубо, что Тара могла только Бога благодарить за то, что пациент ничего не чувствует.
– Значит, его светлость ударился головой о пирамиду из камней? – спросил врач, осматривая рану на лбу.
– Да, он упал и ударился о камень, – ответила Тара.
– Рана не опасная, нужно только проследить, чтобы туда не попала грязь, – заметил врач. – Хотя место очень неудачное, наверняка останется шрам.
– Ну, его светлость вряд ли будет горевать по этому поводу, – вмешался мистер Фалкирк. – Гораздо хуже то, что, когда он придет в себя, его будет мучить боль.
– Больно будет, это верно, – согласился доктор. – Но ничего, поболит с недельку да и пройдет. Что он за Маккрейг, если испугается боли?
– А как обстоят дела с рукой его светлости? – поинтересовался мистер Фалкирк.
– Заживет, куда денется! Но только на это потребуется время, и он должен как можно меньше двигаться. По возможности подержите его подольше в постели.
И, расхохотавшись, добавил:
– Я его светлость сто лет знаю! Трудный пациент. Он никогда никому не подчиняется, что уж говорить о докторе!
Пощупав герцогу лоб, постаравшись при этом не задеть рану, он продолжал:
– К вечеру может подняться температура. Но мужчина он крепкий, и долго она не продержится.
– А кто будет за ним ухаживать? – поинтересовался мистер Фалкирк. Доктор призадумался.
– Ну, во-первых, я. И потом, мистер Фалкирк, неужели у вас в замке не найдется человека, который бы позаботился о его светлости? В деревне уж точно никому такое дело поручить нельзя.
– Я сама буду ухаживать за ним, – вмешалась Тара.
И доктор, и мистер Фалкирк с удивлением воззрились на нее.
Это юное рыжеволосое создание даже отдаленно не напоминало почтенную матрону, которую и тот, и другой привыкли представлять себе в качестве сиделки.
Доктор выразил общее сомнение:
– А вы вообще имеете представление о том, как нужно ухаживать за больными, деточка… то есть ваша светлость?
С самого первого момента, как только увидел Тару, доктор никак не мог уразуметь, что эта девчонка и есть новая герцогиня. Тара улыбнулась:
: – Я выхаживала мальчишек со сломанными руками и ногами и не с такими ранами на голове, как у герцога, а похуже.
И, увидев, что доктор удивленно смотрит на нее, добавила:
– Однажды мне даже пришлось выхаживать больше двадцати детишек, одновременно заболевших корью. У многих была очень высокая температура, и тем не менее я справилась одна, безо всякой помощи!
– И где же вам довелось набраться подобного опыта? – поразился доктор.
– Ее светлость помогала детям, живущим в беднейших кварталах Лондона, – поспешил ответить мистер Фалкирк, прежде чем Тара успела раскрыть рот.
– Ну, тогда его светлость в надежных руках, – заметил доктор.
Мистер Фалкирк организовал их дальнейшую жизнь, которая теперь была подчинена единственной цели – исцелению герцога, – самым наилучшим образом.
Он решил, что Тара будет ухаживать за герцогом ночью, а Гектор, слуга его светлости, днем (или по крайней мере часть дня), чтобы дать возможность Таре выспаться и погулять на свежем воздухе.
Мистер Фалкирк поставил в спальне герцога кушетку, чтобы Тара могла хоть ненадолго прилечь в течение ночи.
В шесть часов ее сменял Гектор, и тогда она уходила к себе, без сил валилась в постель и засыпала мертвым сном.
42 
