83 
— Тебе надо сшить костюм, Арни, — обратилась к мужу Надин. — Хочешь ты или нет, но тебе придется нас сопровождать! К тому же на балу Ассоциации, как и в «Шайенн-клабе», нельзя появляться в ином виде!
— Я уже сказал, что не собираюсь вступать в этот клуб, так же, как и в Ассоциацию скотоводов! — немного резко ответил он.
Пожав плечами, Надин продолжила заниматься выкройками. Она вернулась к этому разговору, когда они с Арни уединились в номере.
— Почему ты упрямишься? — спросила она.
— Потому что когда я женился на тебе, мне была нужна только ты, а не ранчо, а тем более — положение в обществе.
Молодая женщина улыбнулась.
— Я это знаю.
— Зато другие — нет. Представляю, что сказал бы Кларенс, увидев меня выходящим из «Шайенн-клаба»!
— Сколько лет ты с ним не виделся?
Арни не сдержал вздоха.
— Около восьми. Он как в воду канул.
— Не думаю, что вы когда-нибудь встретитесь.
— А мне кажется, это непременно случится, — заметил Арни и спросил: — Почему ты не рассказала мне о том, что он приходил в гостиницу и разговаривал с Эвиан?
Руки Надин, расплетавшие волосы, замерли.
— Ты бы только огорчился.
— Полагаю, Кларенс говорил обо мне?
Молодая женщина замялась.
— Этого я не знаю.
— Зато я знаю Кларенса. Он наверняка сказал, что прошьет меня свинцом. Когда-нибудь так и будет. Возмездие неизбежно.
Надин всплеснула руками.
— Ради бога, Арни! Я не знаю другого человека, кто совершал бы меньше дурных поступков, чем ты! Эвиан первая подтвердит, что ты всегда был ее другом!
— Эвиан не жаждет встречи с Кларенсом.
— Почему? Впрочем, я никогда не спрашивала ее о том, любила ли она его… К тому же он мог измениться за эти годы.
— Дело не в этом. Знаешь ли ты, что Дункан вовсе не сын моего бывшего приятеля? Что он твой брат?
Надин смотрела на него, не мигая. Как и Арни, она настолько свыклась с мыслью о том, что Эвиан родила ребенка от Кларенса, что просто не замечала очевидного.
— Неужели?!
— Приглядись к нему, и ты все поймешь.
— Ты давно догадался?
— Я бы не заметил этого еще лет десять, если б не признание Эвиан.
— Эвиан?!
— Что тут удивительного? Женщина всегда знает, чьего ребенка она воспитывает.
— Но почему она… Отец терпеть не мог этого мальчика, он никогда не считал его своим. Сколько раз мое сердце сжималось, когда я видела, как отец относится к Эрику и как… получается — к собственному сыну, которого он всегда так хотел иметь!
— Это была ее месть — она сама так сказала. Она хотела, чтобы Дункан принадлежал только ей.
Надин покачала головой.
— Мне кажется, в Эвиан скрывается много такого, о чем мы не имеем понятия. Думаю, она еще преподнесет нам сюрпризы, — сказала она, и Арни не понял, звучит ли в ее словах уважение, осуждение или предупреждение об угрозе.
Очутившись в постели, они занялись любовью. Арни чувствовал, что Надин хочет этого. После гибели ее отца он не скоро смог вернуться к прежним отношениям с женой, ибо тень Джозефа Иверса преследовала его даже в супружеской спальне. Арни казалось, что он не имеет права на близкие отношения с женщиной, чьего отца он убил и которой так и не смог открыть правды.
Оттого, что Надин ничего не знала, его холодность могла показаться ей оскорбительной и странной, потому настал миг, когда Арни вернулся в ее объятия.
Он любил ее мягкое, теплое и такое уютное тело, она полностью отвечала его представлениям о том, какой должна быть женщина. Арни был счастлив и, как всякий человек, боялся потерять свое счастье. Потому он молчал об убийстве Иверса и откровенно страшился встречи с бывшим другом.
Костюм был сшит в срок, как и два красивых дамских наряда. Эвиан выбрала для себя темно-сиреневое платье с отделкой из черных, напоминавших бахрому кружев и скромным турнюром. Такой наряд вполне приличествовал вдове по истечении года траура. Наряд Надин был темно-синим, с белыми атласными оборками.
— Ума не приложу, где найти того, кто бы мог дать нам хотя бы несколько уроков танцев! — сказала Надин, когда они примеряли платья и черные бархатные туфли на высоких трехдюймовых каблуках. — Стыдно признаться, но я ни разу не танцевала!
Лицо Эвиан озарила легкая улыбка.
— Я не собираюсь танцевать.
Надин выпустила из рук подол платья, и ее брови изумленно поползли вверх.
83 
