Особенно,... 
83 
Вскоре Тао поняла, что если муж не удовлетворит свое желание, разговора не получится. Однако она больше не испытывала к нему влечения. Оставалось одно средство — отдаваясь Юну, вообразить вместо него другого человека.
Киан был выше и сильнее младшего брата, да к тому же явно опытнее в любовных утехах. Стоило Тао представить себя в его постели, как ее тело налилось теплом и наполнилось соками, и она сладко застонала.
После, когда они с Юном лежали под шатром деревьев, глядя в высокое синее небо, просвечивающее сквозь частую сетку ветвей, Тао сказала:
— В детстве мне часто говорили, что когда я вырасту, то буду красивее Мэй. Как ты думаешь, это так?
— Не знаю, — удивился Юн, которому никогда не приходило в голову сравнивать сестер.
Он тут же отругал себя. Конечно, Тао красивее! Надо было сказать ей, что даже когда она смотрит из-под ресниц, ее глаза горят страстью. Что ее взгляд жалит и жжет его душу.
Юн смотрел на прекрасную девушку, на которой ему повезло жениться, и в дальнем углу его сознания сгущалась, чернота. Тао скрывала от него свои чувства, он никогда не знал, чего она боится и на что надеется. Ее обезоруживающая улыбка таила в себе жесткость, а, еще — снисхождение к его простой и наивной любви.
— Тебе нравится здесь работать? Ты еще не забыл о своем брате? О чем ты думаешь, когда держишь в руках мотыгу? — в голосе Тао звучало презрение.
Не удержавшись, Юн вздохнул.
— О том, что Киан один, а нас много. Никто не помнит нас ни в лицо, ни по именам. Недавно я услышал, что в Поднебесной триста тысяч маньчжуров и триста миллионов китайцев! И, тем не менее, именно они правят нами.
— Наконец-то мы начали мыслить одинаково. Твое положение несправедливо, как… и мое.
— Ты завидуешь Мэй? — догадался Юн, и услышал презрительный смех.
— В своей жизни моя сестра сделала много шелковых нитей, но все они были слишком ровными и прямыми. Она не умеет плести сети, она слишком бесхитростна и открыта.
— По-моему, это ей не мешает.
— Пока. Придет время, и Мэй надоест Киану. Верность не относится к числу качеств, присущих мужчинам.
— Я верен тебе, — покраснев, сказал Юн.
— Речь не о тебе, а о человеке его положения и ранга! Знаешь ли ты, что каждая девушка из маньчжурской семьи подвергается обязательной регистрации? Записывается все: имя, возраст, занятие родителей. Это делается для того, чтобы, когда придет время выбора княжеских наложниц, было понятно, кого вызывать во дворец. Помяни мое слово: как только истечет срок траура по Сугар, Киана ничто не удержит. Как ты думаешь, что станет с Мэй?
Юн пожал плечами.
— Не знаю.
Тао рассмеялась:
— Несмотря на всю свою жертвенность и наивность, она слишком горда, чтобы терпеть соперницу!
— Как и любая женщина, разве нет?
— Супруга княжеского сына не есть жена крестьянина или простого воина! Умные женщины такого ранга должны уметь упреждать малейшие желания мужа и зачастую сами выбирают для него наложниц.
Юн, которому начал надоедать этот бессмысленный разговор, сказал:
— Меня не интересует их жизнь. Я просто хочу, чтобы мы с тобой могли чаще видеться.
Тао ничего не ответила. Она с презрением думала о том, что и Киан, и Мэй, и Юн — слабые, подверженные эмоциям люди, и ей ничего не стоит сделать их пешками в собственной крупной игре.
Глава 8
Ежегодно в благоприятный день девятого месяца жители Поднебесной отмечали Праздник коконов. Как богатые и знатные, так и простые и бедные женщины приносили жертвы богине Сы Лин, покровительнице шелководства. Один из посвященных ей храмов находился в Кантоне, и Мэй попросила у Киана позволения отправиться туда вместе с другими женщинами князя, служанками и евнухами: в кои-то годы она получила возможность сделать любимой богине достойные подношения.
Разумеется, Киан не стал возражать и, в свою очередь, добился разрешения у Сарнай и Юйтана. Сам он не мог сопровождать Мэй: в доме находились важные гости из соседней провинции.
Айсин остался во дворце со второй кормилицей, которую Мэй скрепя сердце все же согласилась нанять: у нее стало не хватать молока, тогда как ребенка было еще рано отнимать от груди.
Сославшись на недомогание, Тао отказалась следовать за сестрой. Она уверяла, что не оставит Айсина своими заботами, и Мэй с легким сердцем поручила ей сына.
83 
