18 
Она еще больше заинтересовала меня — у нас появилось что-то общее. Я пару раз заговорила с ней после урока музыки. Она очень оживлялась, когда говорила о работе сэра Эдварда, рассказала, что однажды была членом экспедиции, когда они ездили в Кент работать над раскопками римских поселений.
— Когда Сабина выйдет замуж, я снова поеду в экспедицию, — сказала она. — Жаль, что вы — девушка. Если бы вы были молодым человеком, вы бы стали профессиональным археологом.
— Но на это попросту нет денег. Хорошо еще, что мне дали хоть такое образование. Придется самой зарабатывать себе на жизнь. А что делать — не знаю… Разве что, стану гувернанткой.
— Никогда не знаешь, что готовит будущее, — ответила она. Потом дала мне почитать несколько книг. — Почему бы не продолжить обучение самостоятельно?
Однажды, придя как-то под вечер в Гиза-Хаус, чтобы вернуть книги, я услышала музыку. Решив, что это играет Табита, я заглянула в окно гостиной. Она сидела за роялем рядом с Тибальтом. Они играли в четыре руки. Пока я наблюдала за ними, музыка смолкла. Они посмотрели друг на друга и улыбнулись. Как бы мне хотелось, чтобы он так же улыбался мне!
Они оба почувствовали, что за ними наблюдают, одновременно повернулись к окну и увидели меня.
Мне стало стыдно, что меня застали заглядывающей в чужие окна. Табита махнула рукой, приглашая войти.
— Здравствуйте, Джудит, — сказала она. — А, вы принесли книги… Я давала Джудит почитать вот это. Она очень интересуется этим предметом.
Тибальт посмотрел на книги, и в его глазах вспыхнул теплый свет.
— Что вы о них думаете?
— О, я просто в восторге.
— Табита, мы должны подыскать для нее еще что-нибудь.
— Я это и собираюсь сделать.
Мы вошли в гостиную и стали говорить… О, что это были за разговоры! Я не чувствовала себя такой оживленной с тех пор, как уехал Эван Коллум.
Тибальт проводил меня до дома священника, помог нести книги и все время говорил. Он рассказывал мне о своих приключениях и о том, как взволновали его некоторые находки. Я жадно слушала.
— Вам действительно интересно все это, да? — спросил он, стоя у дверей моего дома.
— Да, — с жаром подтвердила я.
— Ну я всегда знал, что вы интересуетесь мумиями.
Мы рассмеялись. Он попрощался и сказал, что нам стоит еще поговорить.
— А пока, — добавил он, — продолжайте читать. Я скажу Табите, какие книги вам давать.
— О, спасибо! — пылко воскликнула я.
Доркас, должно быть, видела нас через окно.
— Это был Тибальт Трэверс? — спросила она, когда я стала подниматься по лестнице.
Я сказала, что это действительно был он и, поскольку она ждала каких-то пояснений, продолжила:
— Я относила книги в Гиза-Хаус, и он проводил меня назад.
— А! — только и обронила она.
На следующий день она снова заговорила о Тибальте.
— Я слышала, все ожидают, что Тибальт Трэверс женится на Теодосии.
Мне стало дурно. Надеюсь, она этого не заметила.
— Ну, — осторожно продолжала Доркас, — этого следовало ожидать. Трэверсы и Бодрианы уже много лет дружат. Я уверена, что сэр Ральф будет рад, если их семьи породнятся.
«Нет! — подумала я. — Никогда! Глупая малышка Теодосия! Это невозможно!»
Но, конечно, я отлично понимала, что это — весьма вероятно.
* * *
У Оливера Шримптона появилась перспектива получить приход в Дорсете.
Доркас и Элисон очень расстроились.
— Я не представляю, Оливер, что мы без вас будем делать, — говорила Элисон.
— Вы служили просто прекрасно! — добавила Доркас.
Он поехал на встречу с епископом. Я никогда прежде не видела Доркас и Элисон такими счастливыми, как тогда, когда он вернулся.
— Он отказался, — сказали они.
— Кто?
— Оливер.
— Но от чего он отказался?
— Ты что, вообще ничего не воспринимаешь?
— Просто трудно оторваться от Древнего Египта, чтобы мгновенно перенестись в дом священника в Сент-Эрно.
— Ты слишком погружаешься в эти свои книги. Это не идет на пользу. Оливер встречался с епископом и отказался от предложенного места. Он объяснил свой отказ тем, что хочет остаться жить здесь. Естественно, когда отец уйдет на покой, он станет нашим священником.
— Отличная новость, — сказала я. — Значит, можно не бояться, что мы его потеряем.
— Должно быть, он очень привязан к нам, — сказала Доркас, — раз так много для нас делает.
18 
