63 
«Это другое, Мойра», — сказала она. «Я любила твоего папу так сильно. Он был единственным мужчиной, с которым я когда-либо жила. Мы были женаты, у нас появилась ты. Этот опыт гораздо богаче, чем опыт любви. Я доверяла твоему отцу. Я была так благодарна за то, что он любил меня, и он был таким прекрасным человеком. Я так благодарна за то, что он подарил мне тебя. Я ценила так много всего в нем, и старалась убедиться, что он знал это. Да, я любила его. Не так, как любила Хантера, но я правда любила твоего отца».
На мгновение Мойра задумалась. «Она… казалась такой настоящей», — произнесла она. «Ваша любовь друг к другу, я имею в виду». В ее голосе слышались нотки отчаяния. «Я помню, как ты смотрела на него: с любовью в глазах. Как, когда вы оба поддразнивали меня». Она отделила зеленые прядки своих волос, затем отпустила их.
Горло Морган вот-вот сожмется: «Он был моим лучшим другом, милая».
«Он был моим лучшим папой», — сказала Мойра внезапно охрипшим голосом. Потом они с Морган крепко обнялись со слезами на глазах. «Я так рада, что ты со мной», — сказала Морган. «Ты мой самый драгоценный подарок. Надеюсь, ты знаешь об этом».
Мойра кивнула со слезами.
Они держали друг друга в течение нескольких минут, и Морган хотелось никогда ее не отпускать. Но в конечном счете Мойра отпустила. Морган смотрела на свою дочь, убирая волосы с ее лица.
«Ты должна немного поспать,» сказала ей Морган. «Это был очень трудный день, и я не знаю против чего мы противостоим, но мне все больше начинает казаться, что против кого-то или чего-то важного. Нам понадобятся наши силы.
Мойра встала и направилась к лестнице. «Спасибо, что рассказала мне о Хантере,» — сазала она, оглянувшись. «Но я не представляю, как кто-то нашел кольцо, и положил на наш порог. Я не понимаю, зачем кому-то понадобилось делать это.»
Морган вздохнула. «Я тоже не понимаю. Но знаю, что это не лучшее предзнаменование. В этом чувствуется… какая-то угроза. Но я не знаю какая именно, и откуда она идет.»
«Ну, не волнуйся, мама,» сказала Мойра. «Мы узнаем.»
Морган улыбнулась подростковой уверенности Мойры и смотрела, как ее дочь поднималась по узкой лестнице.
Протянув руку, она снова взглянула на кольцо, и слезы вновь хлынули из глаз. Кто это делал? Ей нужны были хоть какие-то ответы.
Ее кабинет был небольшим, наверно девять футов на девять. Калэм построил его для нее вскоре после их обручения. Здесь было два маленьких окна, высоко на стенах, и собственный крошечный камин. Морган разожгла огонь, и нетерпеливо потирая руки, ждала пока станет теплее. Через одно из высоких окон Морган могла видеть полумесяц, частично покрытый толстыми, тяжелыми облаками. Морган надела свою зеленую шелковую мантию, вышитую рунами и символами, которая несколько десятилетий назад принадлежала Мейв. Она нарисовала три круга защиты на полу, один внутри другого. Двенадцать камней защиты легли по двенадцати сторонам компаса. Рядом с камнями она зажгла двенадцать красных свеч для силы и защиты. Тогда она села в самом маленьком кругу, закрыла его, и зажгла красную свечу, в форме столба, в центре.
«Я обращаюсь к Богине знания,» сказала Морган. «Я обращаюсь к своей собственной силе. Я обращаюсь ко вселенной с просьбой помогать мне в моих поисках правды. Я здесь, в безопасности в руках Богини. Я обращаюсь к древним леям силы Ай Литейн, сила глубоко в земле подо мной.» Она протянула свои руки, символически открывая себя знаниям. «Кто сосредотачивается на мне? Кто посылает эти вещи, эти видения, эти мысли? Что я должна найти? Какой урок здесь для меня ждет, чтобы быть показанным? Богиня, я прошу твоей помощи.» Затем она села, скрестив ноги перед свечой, оперлась своими руками на колени, и расставив пальцы, стала глубоко вдыхать и выдыхать. Она сосредоточилась на небольшом пламени, красном таянии воска, аромате воска и огня, и запахе горящего в камине дерева. Концентрируясь на огне, она пела свое личное заклинание, призывая к себе энергию, открывая себя для нее. И она почувствовала это, зародыш, открывающийся внутри нее, цветок, начинающий цвести. Магия поднималась и раздувалась в ее груди, сопровождаемая жестокой радостью, за которую Морган цеплялась, забирая себе. О, магия. Иногда казалось, будто это единственная вещь, делающая жизнь стоящей. Это благословение.
Морган пристально вглядывалась в пламя свечи. В одном этом пламени она могла увидеть всю свою жизнь, и всю жизнь вокруг нее. Каждое воспоминание, каждая эмоция была здесь, на поверхности. Но также это было похоже на взгляд со стороны: временами появлялась дистанция, позволяющая рассмотреть вещи более ясно, увидеть всю картину глубже, сопоставить каждый элемент.
63 
