62 
Она рассчитывала насладиться уединением в своей уютной постели, но сон не шел к ней. Когда часы пробили полночь, она сообразила, что бал леди Ифигении в самом разгаре, а когда час, поняла, что сейчас гости заканчивают ужин, чтобы вернуться к танцам.
Люси приказала себе не думать об этом, но тогда ее мысли непроизвольно обратились к словам отца о фритредерстве. Она всегда считала его честным, однако, как выяснилось, он не видит ничего дурного в том, чтобы пользоваться контрабандными товарами. Он всегда заключал выгодные сделки и, вероятно, редко интересовался происхождением дешевых товаров.
Люси никогда не сталкивалась ни с чем противозаконным, однако ее участие в отцовском бизнесе пришлось на тот период, когда дела уже шли по накатанному. По всей видимости, когда только начинал, в частности после женитьбы, отец действовал по «серым» схемам.
Люси представляла, как успехи в теневом бизнесе подстегивали честолюбие отца. Он наверняка хотел показать своей высокородной жене, что чего-то стоит, и стремился обеспечить ей образ жизни, близкий к тому, от которого она отказалась ради него. И преуспел в этом. Ее мама легко вошла в мир Сити и завела друзей. Но не отдавала ли она предпочтение обществу Марии Селестин, жене купца, вышедшей из той же среды? Не скрывала ли боль от того, что собственный отец отверг ее?
Отец для Люси был надежной скалой, даже когда отказывался понимать ее амбиции. Она всегда была уверена в его любви и поддержке. Если бы даже она решилась сбежать с тем, кого он не одобрил бы, он все равно никогда бы не вычеркнул ее из своей жизни.
Однако сейчас отец вычеркивал ее другим способом: выдвинув на первое место свою новую жену. Где это сказано, в Библии или в венчальных обетах, что оставит человек всех остальных и прилепится к жене своей?
Как бы то ни было, Люси никогда не думала, что ее «оставят».
Она забеспокоилась, обнаружив, что плачет. Это были не рыдания, слезы сами текли из глаз, а в груди ощущалась острая боль. Бетти всегда говорила, что, поплакав, чувствует себя значительно лучше, но с Люси этот метод не работал.
Глава 16
Дэвид узнал о том, что Люсинда Поттер покинула дом своей тетки, только когда прибыл на бал к леди Галлоуэй: сообщил Нортклифф.
– Очаровательная Афродита покинула наши пределы. Это не твоих рук дело, а, Виверн?
Дэвид изумленно уставился на него.
– В каком смысле?
У Нортклиффа на скулах заиграли желваки.
– Ты ее выделил, и вот теперь она сбежала. Черт бы побрал эту милашку!
Дьявол, неужели и ему придется ввязаться в дуэль?
– Мне ничего не было известно об этом, и, уверяю тебя, я ничем ее не оскорбил. – Вспомнив свою роль, Дэвид добавил: – Как раз напротив: мисс Поттер, судя по всему, нравилось мое общество.
Нортклифф понял намек.
– А, ясно. Приношу извинения.
Он ушел, а Дэвид поспешил к сестре.
– Что случилось с мисс Поттер?
– Случилось? – удивилась Сюзан. – Ничего.
– По словам Нортклиффа, она куда-то сбежала.
– Как? Что ты натворил?
– Ничего! Во всяком случае, не сделал ничего такого, против чего она возражала бы.
– Дэвид…
– Ничего плохого, сестренка. Попробуй выяснить, а? Если кто-то обидел ее…
Сюзан дотронулась до его стиснутого кулака.
– Помягче, дорогой. Пока бить некого. Сейчас выясню, здесь ли Кардусы.
Спустя минуту возле Дэвида появилась Элинор Делейни.
– Меня послали стеречь тебя, пока не вернется Сюзан.
– Наверное, все вокруг считают меня жестоким дикарем.
– Ты хорошо воспитан и благоразумен, но тебе следует понять, что иногда от этих качеств мало пользы. И что любовь тоже не терпит сдержанности.
– Мне не надо любить женщину, чтобы отомстить за нанесенное ей оскорбление. Один из поклонников, что роятся вокруг нее, мог переступить черту. В «Олмаке» у нее не было намерения уехать.
– Трудно представить, какое оскорбление ей могли нанести за столь короткий период, если не допустить, что ее бросили одну на ночных улицах или что какой-то негодяй под покровом ночи ворвался к ней в спальню.
Дэвид улыбнулся ей, понимая всю абсурдность подобных предположений. Однако он знал, что Люси любит гулять в парке. Он сам пошел туда сегодня утром и испытал сожаление, когда не встретил ее. А вдруг кто-то перехватил ее по пути, даже напал на нее?
«Тогда почему она не пришла ко мне?»
Это было бы глупостью.
Она убежала домой, к отцу.
Проклятье! Кто ее обидел? Он порвет его в клочья.
62 
