Особенно,... 
46 
— Что, вода слишком холодна даже для вас, кэп? — раздался хитрый голос Макайвера с квартердека.
Все еще усмехаясь, Клифф выпрямился, позволив утреннему солнцу ласкать свою кожу. Он на мгновение вскинул лицо вверх и воздел руки к небу, чувствуя себя сильным, могучим, настоящим язычником, слившимся воедино с солнцем и морем. Наконец, его сердце успокоилось, дрожь прекратилась, а эйфория поблекла. Клифф оглянулся на своего помощника.
— Тебе тоже стоит хоть иногда пробовать это, — сказал он, оборачиваясь в поисках хлопкового полотенца.
И тут Клифф застыл на месте: Аманда стояла недалеко от его каюты. Он не знал, сколько времени Дикарка провела на палубе, но сейчас она смотрела на него. Да, Аманда уставилась на него во все глаза, словно никогда прежде не видела обнаженного мужчину.
Нет, она осознанно смотрела именно на него, словно желая увидеть больше. Клифф опять почувствовал предательское напряжение в чреслах, его воплощенная мужественность росла на глазах, немедленно отвечая на ее желание.
Лишь мгновение они смотрели друг на друга. И в этот самый миг время будто остановилось, и не было ни доводов разума, ни оправданий — лишь одно страстное влечение. Губы Дикарки дрогнули. Сердце Клиффа бешено колотилось, и он поспешил отвернуться, услышав хихиканье одного из своих матросов. Де Уоренн схватил полотенце, собираясь обернуть его вокруг бедер, но его достоинство оставалось болезненно напряженным и огромным, красноречиво напоминая о том, чего он действительно сейчас хочет. Осознав тщетность этого шага, он принялся неторопливо сушить полотенцем волосы. Потом он отбросил полотенце и, стараясь казаться небрежным, надел бриджи — привычным жестом, словно Аманда и не стояла неподалеку. И все-таки, несмотря на разделявшее их расстояние, он мог ощущать жар ее тела и запах ее желания. Дикарка трепетала всем телом, как и он сам.
Натягивая бриджи, Клифф напомнил себе, что она была запретным плодом. Тело яростно протестовало: ну почему? В тот момент де Уоренн не мог вспомнить, по какой причине запретил себе даже думать об обладании этой особенной, ни на кого не похожей женщиной.
А потом, как раз перед тем, как он собирался натянуть сапоги, Клифф понял, что Аманда ушла. Все еще стоя с голым торсом, он обернулся и мельком увидел, как она спешно скрывается в его каюте, где провела ночь в одиночестве. И вдруг один из моряков брякнул:
— Думаю, мы все знаем, что она тут вынюхивала.
И он снова гаденько захихикал.
Клифф в мгновение ока вырвал из сапога кинжал, который всегда там держал, и приставил его к горлу наглеца.
— Ты ничего не знаешь, — с нажимом сказал де Уоренн, проведя острым лезвием по его шее.
Моряк задохнулся от ужаса, хотя его рана на деле оказалась лишь царапиной.
— Заприте его, — приказал Клифф сквозь зубы.
Двое его людей помчались вниз с квартердека и схватили моряка, который уже рыдал, отчаянно выражая свой протест. Клифф отвернулся от него — уже ничто не могло заставить его передумать. Не может быть пощады подобной наглости на его корабле по отношению к моряку, оскорбившему Аманду! Клифф решил, что высадит провинившегося в Испании, на одном из скалистых островов, где никто не сможет долго продержаться в одиночку. Нахалу еще повезло: он будет высажен на пустынном побережье, а не протащен в наказание под килем[10]. Если моряк действительно окажется счастливчиком, его сможет спасти другой корабль.
Клифф уселся, чтобы надеть сапоги, не в силах успокоить проснувшегося в его душе варвара.
Аманда прислонилась к стене, пытаясь восстановить дыхание. Нет, ей уже никогда не забыть образ Клиффа де Уоренна, скинувшего одежду, стоящего обнаженным в лучах рассветного солнца, демонстрирующего твердые выпуклые мускулы, статный торс. Она никогда не забудет, как он подошел к лееру палубы и нырнул в океан. В этот момент Аманде пришлось зажать себе рот, чтобы ненароком не вскрикнуть от страха. Она понимала, что де Уоренн не сможет пробыть в ледяной воде больше шестидесяти секунд, но целая вечность прошла, прежде чем он наконец-то прорвался сквозь гладь океана. О боже, капитан еще и смеялся, забираясь на палубу, а потом долго стоял с воздетыми вверх руками и запрокинутым к солнцу лицом, упиваясь своей смелостью, своей силой, своей мужественностью.
А когда де Уоренн взглянул на нее, его достоинство в мгновение ока стало просто огромным.
46 
