Последние отзывы

  35  

— Достать что, милорд?

— Билеты. Билеты в театр. Они, точно золотая пыль. Нет, нет… — граф заметил выражение лица Дорины и поспешил ее успокоить. — Это не как в прошлый раз. Это билеты в театр «Гейети», где выступают величайшие звезды и куда ходят члены августейшей семьи. У меня там ложа. Прошу, скажите, что разделите ее со мной.

— Но когда? — спросила Дорина, улыбнувшись его мальчишескому энтузиазму.

— Сегодня вечером. Скажите, что пойдете со мной.

— Да, — ответила она, не в силах сопротивляться ему. — Конечно, пойду.

— Будьте готовы выехать через час.

Дорина провела несколько приятных минут, просматривая свой гардероб, довольная, что представился еще один случай нарядно одеться. Сегодня вечером она вновь может быть прекрасной для него. Только для него.

Платье, которое выбрала Дорина, было из золотого атласа и тюля. Она дополнила наряд золотым ожерельем и серьгами. Девушка знала, что выглядит сказочно: небо и земля по сравнению с деловой особой, которой она только что была. И, когда она спустилась по лестнице, глаза графа сказали ей то же самое.

Он также был одет великолепно, в парадный фрак с галстуком-бабочкой. Сверкающий бриллиант украшал рюши на груди его вечерней сорочки, и мысли Дорины на миг перенесли ее в «Альгамбру», к мужчине, который приставал к ней, глупо хвастая фальшивым бриллиантом. Однако на этот раз девушка не расстроилась, а увидела забавную сторону давнего приключения.

— Что такое? — спросил граф, заметив ее улыбку.

— Ничего. Все хорошо. Это личное.

Напоминать ему об «Альгамбре» было бы не очень хорошей идеей.

— Мне бы хотелось, чтобы вы не утаивали от меня ничего личного.

— Это не существенно.

— Однажды я доберусь до сердца ваших загадок. Но пока оставлю все как есть.

Дорога до театра «Гейети» была короткой. Снаружи собралась целая толпа, гудящая от возбуждения в ожидании грандиозного события.

Посмотрев на плакаты, Дорина поняла, в чем дело.

«По многочисленным просьбам зрителей, — кричали рекламные надписи, — возвращение великой актрисы Лили Лэнгтри! ЕЕ ПЕРВОЕ ВЫСТУПЛЕНИЕ В ЛОНДОНЕ ЗА МНОГИЕ ГОДЫ».

— Лили Лэнгтри, — выдохнула Дорина. — Но разве она не… я хочу сказать… когда я… то есть?..

— Она была «близкой подругой и спутницей» принца Уэльского, — пришел на помощь граф. — Это очень вежливый способ описать их отношения. Надеюсь, я не оскорбил вашего чувства приличия?

— Да… нет… то есть…

Дорина отвечала рассеянно, потому что была испугана оговоркой, которую только что чуть не допустила. Произнеся «когда я», она намеревалась продолжить «когда я встречалась с принцем», но вовремя остановилась.

Принц Уэльский ценил богатый средний класс, состоящий из успешных предпринимателей. Поговаривали даже, что, когда, наконец, изобретут самодвижущийся экипаж, он станет первым его покупателем.

Принц давал несколько приемов для бизнесменов. На один из них пригласили Джона Редфорда, и тот взял Дорину с собой.

Девушка помнила, с каким восторгом впервые увидела наследника престола и невероятно красивую женщину рядом с ним. Кто-то шепнул, что это Лили Лэнгтри, любовница принца.

Все высшее общество знало, что принц, перешедший уже в разряд мужчин среднего возраста, был скандально известным женолюбом, несмотря на прелестную жену и большое семейство.

Дорина приблизилась к нему, как завороженная, присела в глубоком реверансе и была вознаграждена пятью минутами внимания наследника престола, в течение которых у нее было чувство, будто принц мысленно снимает с нее одежду. Это неприятно поразило ее; но все-таки его высочество был весьма обаятельным человеком.

Лили Лэнгтри тоже была очаровательна. Дорина заметила, что цвет лица «Джерси Лили», как ее все называли, недаром сравнивают с идеальным румянцем доярки. Казалось, ее не тревожит блуждающий взгляд августейшего любовника, быть может, оттого, что она к этому привыкла.

Вскоре после того вечера взор его высочества и вовсе покинул Лили, переметнувшись к графине Уорик, его «дорогой Дейзи». Лили отправилась в Америку, чтобы заработать на своей славе. Теперь она вернулась в Лондон собирать аншлаги на своих выступлениях.

Дорина с графом приехали последними; театр был набит до отказа. Кеннингтон повел девушку к одной из лож в первом ярусе, придержал кресло, пока она усаживалась.

  35