74 
Похоже, Ливию тоже огорчал этот факт.
– У меня превосходная идея! – оживившись, воскликнула Плутовка. – Вы с Энни могли бы понарошку приготовить сегодня пиццу из английских булочек.
Энни ожидала, что Ливия откажется, но та согласно кивнула. Плутовка тряхнула головой, взметнув рыжими кудряшками.
– Рисунок, который ты передала мне вчера вечером, eccellente. По-итальянски это значит «превосходный».
Ливия опустила голову, глядя на свои сапожки, но Плутовку это не смутило.
– Я ужасно умная и сразу пришла к заключению, то есть додумалась и сообразила… – Кукла понизила голос до шепота. – Что этот рисунок и есть твой освобожденный секрет.
Личико Ливии испуганно сморщилось.
Плутовка склонила голову набок и тихо добавила:
– Не волнуйся. Я на тебя не сержусь.
Ливия робко подняла глаза на куклу.
– Это ведь ты на картинке, правда? Но я не уверена насчет остальных… – Плутовка нерешительно помолчала. – Может, это твоя мама?
Ливия едва заметно кивнула.
Энни не оставляло ощущение, что она слепо бредет в темноте, вытянув вперед руки и боясь на что-нибудь наткнуться.
– Кажется, на ней надето что-то нарядное, с цветами. Наверное, твой рисунок – валентинка? Ты показала его маме?
Ливия отчаянно замотала головой. Из глаз ее брызнули слезы, словно кукла предала ее. Горько всхлипывая и давясь рыданиями, малышка побежала в сторону дома.
Энни невольно вздрогнула, услышав, как громко хлопнула дверь кухни. Пары уроков психологии в колледже явно недостаточно, чтобы влезать в эти дебри. «Ты не детский психолог. И даже не мать… – сказала себе Энни. – Хотя можешь ею стать».
Она поморщилась от тупой боли в груди. Убрав в рюкзак Плутовку, Энни вернулась было на кухню, но поняла, что больше не в силах оставаться в Харп-Хаусе.
Хмурая, подавленная, она снова вышла из дома. Зимнее солнце сияло необычайно ярко, будто в издевку. Понуро сгорбив плечи, Энни обошла дом и остановилась на вершине утеса, повернувшись спиной к парадному входу. Гранитные ступени, высеченные в скале, сбегали вниз, к берегу. Она начала медленно спускаться.
Пологая лестница оказалась скользкой, пришлось уцепиться за веревочные перила. Как же вышло, что вся ее жизнь так безнадежно запуталась? Мунрейкер-Коттедж стал ее единственным прибежищем, но ничего, как только она встанет на ноги… Если только ей это удастся… Найдя постоянную работу в Нью-Йорке, она не сможет проводить на Перегрин-Айленде два месяца в году. Рано или поздно дом снова достанется Харпам.
«Но время это еще не настало, – возразила Милашка. – Сейчас ты здесь, и тебе есть чем заняться. Хватит хныкать. Принимайся лучше за дело. И не раскисай, выше нос».
«Заглохни, Милашка, – презрительно бросил Лео. – При всем хваленом здравомыслии, ты понятия не имеешь, как сложна бывает жизнь».
Энни недоуменно захлопала глазами. Неужели это сказал Лео? Голоса кукол спутались, смешались у нее в голове. Это Питер всегда бросался на ее защиту, а Лео только нападал да клевал.
Она зябко спрятала руки в карманы. Ветер рванул на ней пальто и крепко прижал к телу, выхватил и взметнул вверх волосы из-под вязаной шапочки. Повернувшись, Энни обвела глазами океан, воображая себя морской владычицей, повелительницей волн, глубинных течений, приливов и отливов. Она представляла себя могущественной, непобедимой, хотя никогда прежде не испытывала такого мучительного бессилия.
Наконец она заставила себя отвернуться.
Оползень перекрыл устье пещеры, но Энни прекрасно знала, где оно находилось. В ее памяти грот навсегда остался тайным пристанищем, манящим случайного путника безмолвным зовом, губительным и полным соблазна, как пение сирен. «Войди же. Захвати с собой закуски для пикника, свои любимые игрушки, свои мечты и фантазии. Насладись покоем… Познай неизведанное… Предайся любви… И умри».
Внезапный порыв ветра едва не сорвал с нее шапку. Энни успела схватить ее и убрать в карман прежде, чем та улетела в море. Возвращаться в Харп-Хаус ей не хотелось, только не сейчас, когда в душе ее бушевала буря. Протиснувшись между скалами, она зашагала по тропинке к коттеджу.
Тео она не застала, он исчез вместе с «рейнджровером». Энни налила себе чаю, чтобы согреться, и устроилась за столом у окна, поглаживая Ганнибала и раздумывая о невеселых перспективах. Будь она в городе, бросилась бы в ближайшую аптеку и купила тест на беременность. Теперь она могла лишь заказать его по телефону и ждать следующего парома.
74 
