Особенно,... 
82 
– В колониальные времена омаров выносило морем на берег. Их было так много, что ими кормили свиней и заключенных в тюрьмах.
– Для меня они по-прежнему деликатес, – отозвалась Энни.
– Как и для большинства, и мы этому рады. Но нам приходится следить за численностью популяции, а не то останемся без работы.
– И как же вы это делаете?
– Существует множество правил и ограничений, устанавливающих, где и когда разрешен лов. Вдобавок оплодотворенные самки омаров и крупные самцы-производители неприкосновенны. Если в ловушку попадется будущая мамаша, мы делаем небольшую отметку в виде буквы «V» на ее хвостовом плавнике и бросаем обратно в море. Восемьдесят процентов лобстеров, которых мы вылавливаем, приходится отпускать, потому что они или слишком малы, или, наоборот, крупнее установленной нормы, помечены буквой «V» или вынашивают яйца.
– Нелегкая жизнь.
– Нужно очень любить морской промысел, чтобы жить здесь, это уж точно. – Наоми рассеянно потеребила серебряную сережку-капельку, блестевшую на мочке ее уха. – Если вам интересно, можете выйти в море вместе со мной. Кажется, в начале недели погода ожидается вполне пристойная. Не многие горожане могут похвастать, что подменяли матроса на рыболовецком судне в штате Мэн.
Неожиданное приглашение привело Энни в замешательство.
– Я бы с удовольствием.
Наоми искренне обрадовалась.
– Только вам придется рано подняться. И оденьтесь похуже.
Они договорились встретиться в понедельник утром на пристани возле лодочных навесов, когда распахнулась входная дверь, и в зал ворвался холодный ветер. На пороге показался Тео.
С его появлением шум в комнате стих. Тео кивнул в знак приветствия, и разговоры возобновились, хотя большинство собравшихся продолжало исподтишка наблюдать за ним. Джейси тоже уставилась на него, прервав разговор с Лизой. Несколько мужчин с красноватыми обветренными лицами помахали ему, приглашая присоединиться к ним.
Почувствовав, что кто-то дергает ее за юбку, Энни опустила глаза и увидела Ливию, пытавшуюся привлечь ее внимание. Девочка заскучала в компании взрослых и с любопытством поглядывала на группку детей в углу – трех мальчиков и двух девочек, младшую из которых, дочку Лизы, Энни видела, когда заезжала в библиотеку. В глазах Ливии застыла немая мольба, однако Энни легко угадала, в чем дело. Малышке хотелось поиграть с другими детьми, но она стеснялась подойти к ним сама.
Энни взяла ее за руку, и они вместе направились к ребятам. Девочки наклеивали картинки в альбом, а мальчики спорили из-за планшета с видеоигрой. Энни улыбнулась девочкам, должно быть сестрам, судя по одинаковым рыжим волосам и круглым щечкам.
– Меня зовут Энни, а Ливию вы знаете.
Старшая из девочек подняла голову от альбома.
– Ливию мы давно не видели. Я Кейтлин, а это моя сестра Алисса.
Алисса посмотрела на Ливию:
– Сколько тебе теперь лет?
Ливия подняла четыре растопыренных пальца.
– А мне пять. Как твое второе имя? Мое – Розалинда.
Ливия низко опустила голову.
Когда стало ясно, что Ливия не собирается отвечать, Алисса перевела взгляд на Энни:
– Что с ней такое? Почему она не разговаривает?
– Замолчи, Алисса, – оборвала ее сестра. – Ты ведь знаешь, что нельзя об этом спрашивать.
Энни привыкла думать, что Джейси с дочерью держатся особняком, в стороне от остальных островитян, но она ошибалась. Ливия с матерью отнюдь не походили на изгоев.
Спор между тремя мальчиками из-за видеоигры грозил перерасти в драку.
– Сейчас моя очередь! – канючил один мальчуган.
– Нет, моя! – Самый крупный из мальчишек наградил увесистым тумаком того, кто жаловался, и все трое вскочили на ноги, готовые сцепиться.
– Суши весла! Шелудивые псы!
Мальчишки застыли на месте, потом заозирались, пытаясь понять, откуда доносится голос капитана Джека Воробья. Ливия улыбалась во весь рот, отлично зная ответ.
– А ну-ка кончайте свой кошачий концерт, а не то я брошу вас в трюм на съедение крысам. – Мальчики обратили наконец внимание на Энни, которая сложила пальцы щепотью, изображая куклу. Она встала поудобнее, слегка расставив согнутые в коленях ноги, и заговорила, движениями пальцев передавая мимику «капитана». – Повезло вам, что я оставил свою саблю на полуюте. Нет, вы не пираты, не морские волки, а жалкие шавки.
Мальчишки есть мальчишки, они везде одинаковы. Одно упоминание о полуюте, и Энни заполучила их целиком, со всеми потрохами.
82 
