Лёгкий, ненавязчивый романчик 
88 
– Ты не беременна, – заявил он с уверенностью, которой вовсе не испытывал. А затем повторил вопрос, на который однажды уже не получил ответа: – Когда у тебя месячные?
– Не твое дело.
Она вела себя как форменная стерва. Какого дьявола Энни отказывала ему в том, чего хотели они оба? Или, возможно, лишь он один?
Она завела за ухо каштановый завиток.
– Ты знал, что Джейси убила мужа?
Тео поднес к губам кружку. Внезапный поворот разговора обескуражил его. Ему все еще не верилось, что Энни приготовила для него шоколад.
– Конечно. Этот парень был настоящим мерзавцем. Поэтому я ни за что не уволил бы Джейси.
– Довольно изображать добродетель, – огрызнулась Энни. – Мы оба знаем, что ты меня одурачил. – Она потерла плечо сквозь свитер. – Почему Джейси не сказала мне?
– Сомневаюсь, что ей нравится говорить об этой истории.
– Но мы проработали вместе почти месяц. Тебе не кажется, что она могла бы со мной поделиться?
– Разумеется, нет. – Он поставил кружку на столик. – Грейсон был старше меня на несколько лет. Грубый, угрюмый тип. На острове его не слишком-то любили, и, похоже, никто по нему не скучает.
– Джейси должна была все мне рассказать.
Тео не желал видеть расстроенной эту кудрявую женщину, которая играла с куклами и доверяла людям, вовсе не заслуживавшим доверия. Он предпочел бы затащить ее в постель. Тео даже пообещал бы не прикасаться к ней, если бы это помогло стереть хмурое выражение с ее лица. Но Энни не оставила ему ни малейшей надежды. Выключив свет, она зашагала вниз по лестнице. Тео следовало бы поблагодарить ее за заботу, но у него будто язык отнялся. «Может, она и редкостная стерва, каких еще поискать, но я знаю стервеца и похуже», – хмыкнул он про себя.
Энни не смогла заснуть. Взяв пальто и ключи от «рейнджровера», она выскользнула из дома. По дороге из ратуши она не говорила с Джейси о том, что случайно услышала. А Джейси не знала, что Энни ушла в башню дожидаться Тео.
К ночи небо очистилось от туч, и над головой Энни раскинулось мерцающее полотнище Млечного Пути. Ей не хотелось разговаривать утром ни с Джейси, ни с Тео, однако вместо того чтобы сесть в машину, она подошла к краю подъездной дорожки и посмотрела вниз. Было слишком темно, чтобы разглядеть коттедж, но если кто-то и забрался в дом ради очередной жестокой выходки, то к этому часу он, должно быть, уже ушел. Месяц назад Энни побоялась бы возвращаться в коттедж среди ночи; остров закалил ее характер. Она почти надеялась встретить кого-нибудь в доме. По крайней мере она узнала бы, кто ее мучитель.
В салоне «рейнджровера» витал запах Тео. Там пахло кожей и зимним холодом. Энни чувствовала, что ее оборонительные укрепления вот-вот рухнут, стены крепости уже шатались и трещали. Вдобавок ей не давали покоя мысли о Джейси. Они провели вместе без малого месяц, но Джейси не посчитала нужным упомянуть о таком незначительном событии, как убийство мужа. Конечно, говорить о подобных вещах непросто, и все же Джейси могла бы найти способ. Энни казалось, что друзья должны доверять друг другу, однако их разговоры всегда оставались поверхностными, словно у Джейси на груди висела табличка «Вход воспрещен!»
Подъехав к темному коттеджу, Энни вышла из машины. Слесарь, оплату услуг которого она не могла себе позволить, обещал прийти лишь на следующей неделе, сославшись на занятость. В доме ее мог ожидать очередной зловещий сюрприз. Открыв дверь, она осторожно вошла в кухню и щелкнула выключателем. Все выглядело в точности так же, как утром, когда Энни покидала коттедж. Она прошла по дому, повсюду включая свет; заглянула даже в кладовку.
«Трусиха», – пренебрежительно усмехнулся Питер.
– Молчи, тупица, – раздраженно рявкнула Энни. – Я ведь здесь, верно? – Лео давно не донимал ее придирками, зато Питер, ее прекрасный герой, с каждым днем становился все язвительнее. Это выводило Энни из равновесия. Как будто ей было мало других забот.
На следующее утро она проснулась с головной болью. Помочь мог только кофе. Выйдя из душа, Энни обернулась полотенцем и прошлепала босиком по ледяному полу в кухню. Холодный, бледно-лимонный свет вливался в окна, и радужная чешуя на хвосте экзотической русалки-кресла искрилась в солнечных лучах. Как только Марию угораздило поставить в доме такую уродливую вещь? Русалка напомнила Энни немыслимо дорогие китчевые скульптуры Джеффа Кунса[26]. Его «Розовую пантеру», позолоченного Майкла Джексона и огромные стальные фигуры животных, будто скрученные из цветных воздушных шариков… Эти работы принесли ему известность. Чудовищная русалка казалась порождением фантазии Кунса…
88 
