Особенно,... 
45 
Девушка расплатилась, и тут же возле нее появился слуга.
— Почтенная гостья господина Чана? — спросил он.
Азалия кивнула, и он повел ее по пристани, где у одного из причалов стояла самая большая и роскошная джонка.
Она была красного цвета, с позолоченной резьбой, а ее паруса, похожие на крылья летучей мыши, уже наполнял ветер. Поднявшуюся на борт Азалию встретила госпожа Чан.
— Вы приехали! Вы приехали! — в восторге воскликнула она. — А я боялась, что вам что-нибудь помешает.
— Нет, я здесь, — ответила Азалия, с восхищением оглядываясь вокруг. Кай Инь, взяв за руку, потянула ее за собой.
Там находился просторный салон с удобными кушетками, шелковыми подушками и скамейками, застеленными вышитыми покрывалами.
— Почтенный супруг считает, — сказала Кай Инь, — что вам разумней было бы одеться как китаянка.
Сначала Азалия удивилась, но тут же поняла почему.
— Иначе все будут удивляться, что я делаю на джонке? — спросила она.
— Английские леди не плавают с китайцами, — объяснила Кай Инь, хотя и так все было ясно.
— Ах, верно. Я как-то не подумала об этом, — улыбнулась Азалия.
— Я захватила с собой одежду, чтобы вы выглядели так же, как я.
Она прошла, семеня своими крошечными ножками, из салона в спальню.
Безупречный вкус господина Чана сказался и здесь: обшитые деревом нежно-желтого цвета стены, мебель с резными уголками, длинные живописные свитки, развешанные по стенам, — все это делало джонку неповторимо прекрасной.
Азалия быстро сняла платье и натянула на себя удобную китайскую рубашку.
На этот раз красную, оттенка пиона, с окантовкой того же цвета и вышитую по всему полю бело-розовыми цветами яблони, с пуговицами из розового кварца на вороте и рукавах.
Широкие штаны тоже были розовые с пионово-красной отделкой, а еще Кай Инь привезла для Азалии не только шпильки с головками из розового кварца, но и такие же серьги и браслет.
— Как мило! — воскликнула Азалия, любуясь одновременно рубашкой жадеитово-зеленого цвета, расшитой желтыми и оранжевыми узорами, которая была на Кай Инь.
Когда она закончила возиться с прической, Кай Инь достала из туалетного столика щеточку и черный угольный карандаш.
Она подкрасила Азалии глаза, слегка загнув кверху линии в уголках.
— Ну, теперь вас не отличить от китаянки, — улыбнулась она.
Поглядевшись в зеркало, Азалия и впрямь не узнала себя.
Она приобрела таинственный и загадочный вид. Если бы ее сейчас увидел лорд Шелдон, то нашел бы еще более непостижимой, чем обычно.
— Ваша почтенная тетя, если бы увидела вас сейчас, никогда бы не узнала! — радостно воскликнула Кай Инь.
Азалия лишь улыбнулась в ответ. Вместе они поднялись на палубу и обнаружили, что джонка уже покинула порт.
Они проплыли мимо нескольких английских канонерских лодок и даже одного линкора, и, хотя моряки с любопытством таращили на них глаза, Азалия была вполне уверена, что никто из них не узнал в ней соотечественницу.
Впрочем, больше, чем английские суда, величественные джонки и неуклюжие одномачтовые доу, ее занимали сампаны с живущими на них семьями.
Некоторые женщины, свесившись с борта, полоскали белье, одна кормила ребенка, сидя на носу, другая ощипывала курицу. Сбоку сампана виднелась большая клетка с курами.
Все было необычайно интересно, к тому же Кай Инь заставляла ее говорить по-китайски, когда она задавала вопросы или показывала на заинтересовавшие ее вещи.
Вскоре порт остался позади, а слева от них тянулся полуостров Коулун.
Дул свежий ветер, наполняя паруса, и джонка быстро плыла вперед.
На горизонте вырисовывались высокие горы Китая, некоторые вершины скрывались за облаками. Солнце немилосердно палило, и Азалия была рада, что на палубе для них натянули тенты.
Когда господин Чан, оставив мостик, где он находился все время, пока джонка выходила из гавани, присоединился к ним, Азалия наконец-то воспользовалась случаем, чтобы расспросить его о сокровищах коллекции.
Он рассказал ей про небесных коней[4], про надгробные фигурки, кубки из лакированного дерева эпохи Хань с ручками в виде крыльев, а также про керамические изображения буддийских божеств.
Кроме того, он рассказал Азалии легенды о китайских божествах. О Тянь-Хоу, которая была небесной императрицей. При ее рождении небо озарилось необычным сиянием, а покои наполнились чудесным ароматом. Одному сунскому императору удалось спастись от бури в Желтом море, потому что только на его корабле хранился образ богини.
45 
