102 
Гарретт вошла в комнату и закрыла дверь. Её сердце ёкнуло при виде Итана, такого расслабленного и мужественного, с его шоколадно-тёмными волосами, спадающими на лоб. Он был босой, в рубашке и брюках, позаимствованных у Уэста. Кожаные подтяжки перекрещивались на спине и спускаясь вниз, пристёгивались к поясу спереди, что было необходимо, так как штаны оказались немного свободны в талии и иначе бы не держались на месте.
Он пил холодный чай, заваренный с целебными травами: жимолостью и морским чертополохом. Когда его взгляд скользнул по её фигурке, Гарретт остро ощутила близость Итана, и её тело пронзило словно яркими нитями, она почувствовала нелепую робость.
– В этом платье ты прекрасна, как нарцисс, – сказал он. – Подойди ближе и дай на тебя посмотреть.
Жёлтое платье из нескольких слоёв тонкого шёлка, считалось домашним, и застёгивалось всего на несколько пуговиц. Оно было искусно скроено таким образом, что казалось будто под ним одет корсет, поэтому обладательница такого наряда могла не беспокоиться об этой детали одежды. Волосы Гарретт в более свободном стиле уложила служанка, которая стремилась получить должность личной горничной и попросила попрактиковаться. Девушка завила их лёгкими волнами, зачесала спереди, закрепив шёлковой лентой, и скрутила сзади в ракушку.
Когда Гарретт подошла к кровати, Итан ухватился пальцами за складку шёлка.
– Как твоя прогулка, acushla?
– Очень хорошо, – ответила она. – На обратном пути я ходила посмотреть птичник.
– Рядом с огородом.
– Да. – Она взглянула на планы, вопросительно улыбнувшись. – Почему ты изучаешь планировку поместья?
Он не торопился с ответом, медленно собирая разбросанные страницы.
– Оцениваю слабые места.
– Ты боишься, что кто-то попытается вломиться в дом?
Он уклончиво слегка пожал плечами.
– Чудо, что их до сих пор не ограбили. Никто никогда не запирает двери.
– Это из-за ремонтных работ, – сказала Гарретт. – Множество подрядчиков и мастеров приходят и уходят, поэтому на данный момент легче оставить проход свободным. Мистер Рэвенел рассказал, что им пришлось поднять полы для установки современного трубопровода, и заменить целиком стены, которые сгнили из-за плохого водоотвода. Фактически, всё восточное крыло сейчас закрыто до его восстановления.
– Лучше сровнять с землей весь дом и построить новый. Зачем пытаться воскресить огромную старую кучу мусора?
Гарретт скривила губы при описании элегантного и исторического поместья.
– Гордость предков? – предположила она.
Итан фыркнул.
– Из того, что я знаю о предках Рэвенелов, у них мало причин для гордости.
Гарретт села на край матраса, подобрав под себя одну ногу.
– Они и твои предки тоже, – заметила она. – Фамилия довольно именитая.
– Для меня это ничего не значит, – раздражённо сказал Итан. – У меня нет права на фамилию Рэвенелов, и нет никакого желания претендовать на родство с ними.
Гарретт старалась говорить безразличным тоном, но не смогла полностью скрыть беспокойства.
– У тебя три сводные сестры. Наверняка, ты захочешь с ними познакомиться.
– С чего бы? Что бы это мне дало?
– Семью?
Глаза Итана сузились.
– Ты бы хотела породниться с ними? Тогда нужно было позволить леди Хелен познакомить тебя с Уэстом Рэвенелом. К этому времени ты бы уже стала полноправным членом семьи.
Застигнутая врасплох быстрой переменой его настроения Гарретт спокойно проговорила:
– Боже правый, ты так рассердился. Мне не нужен мистер Рэвенел, я хочу быть с тобой. Мне всё равно, как тебя зовут или твои родственные связи. Если тебе неприятно общаться с Рэвенелами, мы не станем этого делать. Твои чувства для меня важнее всего на свете.
Итан пристально посмотрел на неё, холод быстро исчез из его взгляда. С тихим стоном он начал притягивать её к себе.
Помня о повязке под рубахой, Гарретт запротестовала:
– Пожалуйста, не забывай о ране...
Но его мускулистые руки продолжали настойчиво тянуть её, пока она не была вынуждена упереться в мощную грудь. Пальцы Итана запутались в волосах Гарретт, растрепав свободно заколотые локоны, и он зарылся в них носом. Так они и лежали, дыша в унисон.
Наконец, Итан заговорил:
– Как я могу сказать, что Ангус Рэнсом не мой отец? Он взял в жёны мою мать и вырастил меня, как своего собственного сына, никогда не раскрывая правды, что я - незаконнорождённый ребёнок другого мужчины. Он был порядочным человеком, несмотря на то, что пил больше, чем следовало, и слишком любил рукоприкладство. Он кормил меня и научил работать, больше того, следил за тем, чтобы я выучился читать и считать. Были вещи, которые я в нём ненавидел. Но я любил этого человека.
102 
