97 
Услышав голоса, доносящиеся из комнаты больного, она замедлила шаг. Уэст Рэвенел, со свойственной ему дерзостью, непринуждённо общался с кем-то в одном помещении с мертвецом.
Но прежде чем ярость успела заявить о себе, Гарретт подошла к дверному проёму и увидела фигуру, сидящую в постели. Её тело вытянулось в струну, одной рукой она нащупала дверной косяк, чтобы не упасть.
Итан.
Вокруг посыпались искры, они затмили её взор и заполнили лёгкие. На мгновение она не могла ни видеть, ни дышать. Её наводнил дикий страх и восторг. Это не сон? Она не доверяла своим собственным чувствам. Гарретт машинально повернулась к Уэсту. Ей пришлось несколько раз моргнуть, прежде чем она смогла его разглядеть, и даже тогда он казался расплывчатым пятном. Её голос прозвучал, как хриплое карканье:
– Лихорадка прошла, а вы меня не разбудили?
– Какой смысл? Вам нужно было поспать, а я знал, что утром он не станет менее живым.
– Когда я с вами покончу, вы чертовски точно станете менее живым, – вскричала она.
Уэст самодовольно поднял брови.
– Неужели каждый день, пока вы здесь, будет начинаться с угроз расправы надо мной от вас обоих?
– Судя по всему, – отозвался с кровати Итан.
Его голос прозвучал знакомо и чётко. Дрожа, Гарретт повернулась к нему, боясь, что он может исчезнуть.
Итан сидел, опираясь на подушки, чисто выбритый и умытый. Он выглядел неправдоподобно нормально, учитывая, как близко находился к смерти несколькими часами ранее. Его взгляд скользнул по её фигуре, задержавшись на распущенных волосах, бархатном халате, маленьких босых пальчиках, выглядывающих из-под подола. Голубые глаза, цвета отдалённого уголка неба, самой тёмной океанской глубины, были полны тепла, заботы, нежности... всё для неё... и только для неё.
Едва держась на ногах, она направилась к нему, будто через реку вброд по бёдра в воде. Когда Гарретт очутилась рядом с ним, он схватил её за руку и нежно потянул, пока она не присела на край матраса.
– Acushla. – Его рука легла на её щёку, большим пальцем лаская скулу. – Ты в порядке?
– Я...
Поражённая тем, что его первый вопрос оказался о её благополучии, она почувствовала, что начинает сжиматься в комок, словно листок хрупкой бумаги.
Итан медленно привлёк Гарретт к себе, прижав её голову к здоровому плечу. Испытывая отвращение к самой себе, она разрыдалась от глубочайшего облегчения, хотя ей так хотелось сохранить подобие достоинства. Итан обнял её и начал поглаживать распущенные волосы, тихо бормоча на ушко:
– Да уж, теперь тебе придётся нелегко, любимая. Ты хотела меня, и теперь получишь.
От его утешения Гарретт ослабела и ощутила себя беззащитной, словно новорождённый младенец.
– Ты слишком крепко прижимаешь меня к себе, – проговорила она, когда смогла, пытаясь от него отстраниться. – Из-за меня у тебя начнётся вторичное кровотечение...
Он крепче приобнял её.
– Я сам решу, насколько крепко тебя обнимать.
Его нежная исследующая ладонь гладила её по спине. Гарретт таяла в объятиях Итана, пока он тихонько нашёптывал утешения и прижимал к себе. Задабривая.
– Теперь я чувствую себя лишним, – объявил Уэст с порога. – Полагаю, мне пора уходить. Но сначала, доктор, вы, вероятно, захотите узнать, что рана пациента была обработана, а повязка поменяна сегодня утром. Всё ещё нет никаких признаков нагноения. Мы предложили больному немного ячменной воды, от которой он отказался, а затем мы попробовали дать ему воду из-под тостов, что привело к крайне грубым требованиям подать настоящих тостов, пока нам, наконец, не пришлось уступить. Он также заставил нас налить ему чай, чтобы всё запить. Надеюсь, это не вызовет никаких проблем.
– Он не причинил тебе вреда? – спросила Гарретт приглушённым голосом.
– Нет, – ответил Уэст, – но угрожал мне ложкой.
– Я спрашивала Итана.
Итан опустил глаза на Гарретт, его пальцы нежно зарылись в её волосы, а губ коснулась слабая улыбка
– У меня нет жалоб, кроме как на ячменную воду. – Он посмотрел поверх её головы на человека в дверях. Хотя его тон нельзя было назвать тёплым, в нём прослеживалась нотка робкого дружелюбия. – Спасибо, Рэвенел. Прошу прощения за то, как повёл себя во время нашей предыдущей встречи.
Уэст небрежно пожал плечами.
– Таковы уж члены семьи: "Племянник - пусть; но уж никак не милый".
Цитата привлекла внимание Итана, Гарретт почувствовала, как под её головой движение его грудной клетки приостановились.
97 
