54 
Оказывается, иногда это может стать вполне эффективным, возбуждающим афродизиаком.
– Ты такая сладкая, – прошептал Гришка, просовывая свои горячие сильные руки под мою ночнушку. Было уже очень поздно, и в доме все давно спали.
– Ты чего творишь? – зашипела я в ответ, но тело невольно отозвалось на крепкие объятия. Мне так его не хватает, с тех пор как его уволили. Во многих смыслах, не только в этом.
– Чего хочу, то и творю, – засмеялся Гришка, и я почувствовала улыбку на его губах. Она не так часто появляется на его лице в последние годы.
– Тише ты, сумасшедший. Дочь разбудишь! – возмутилась я, выныривая из ночнушки, которую Гриша тут же отбросил на пол.
– Хорошо, давай вести себя тихо-тихо, – покорно согласился муж, невольно зажигая меня своим настроением. Именно таким, шаловливым и веселым, я всегда знала и любила его.
– Ты уверен, что сможешь? – ухмыльнулась я, с наслаждением глядя на то, как грациозно мой красивый, подтянутый муж стаскивает с себя голубую рубашку. Он по выходным занимался спортом, бегал, подтягивался на турнике, качал пресс. Он – чудесный мужчина. Почему ему так не повезло и глаза его подвели? Он должен был летать. Что я могу сделать, чтобы заменить ему небо?
Я изогнулась, с трудом сдерживая стоны, распаляясь все больше от его поцелуев и умелых движений рук.
– Ты сама не сможешь молчать, моя конфетка шоколадная. Тс-с-с, – рассмеялся он, накрывая ладонью мою грудь. Я закрыла глаза и облизала губы. Да, именно это. Мне так не хватало моего мужа, его внимания. Все просто. Именно из-за этого меня и трясло, и все эти предчувствия, плохое настроение, рассеянность. Я так вела себя, потому что хотела его.
– Тебе хорошо? – спросил он, чуть прикусив меня за ухо.
– Да, о да! – простонала я. И вдруг… в этот самый момент, когда он почти вошел в меня… Я подпрыгнула на постели и села, прервав то, чего хотела так сильно еще секунду назад.
Мысль была абсурдной. И черт его знает, почему она пришла мне в голову именно в этот момент! Ну почему не завтра или хотя бы не через полчаса?
Я поняла, что именно меня беспокоило весь день. Господи! Я сидела на кровати и хлопала глазами. Мысли скакали с одной на другую, но сексуальное настроение, как говорится, сняло как рукой. Калейдоскоп последних месяцев, магазины, списки продуктов, лицо кассирши в супермаркете.
Лицо нашей дочери Варвары, насмешливо смотрящей на меня.
Бутерброд в ее руке.
О нет, с ней не все в порядке. Совсем не в порядке. Мне нужно пойти к ней.
Мне нужно закончить с мужем.
Мне нужно пойти к ней.
Системный сбой.
– Что с тобой? – тихо и удивленно спросил Гриша, остановившись на полдороге. – Забыла, что ли, свет выключить в туалете?
– А? Что? – переспросила я в полнейшей растерянности. Гриша нахмурился.
– Слушай, Ирина, мы можем хоть раз нормально сексом заняться, а? – спросил муж зло.
– Конечно, – пробормотала я рассеянно. Это была такая жалость, ну зачем, зачем эта непрошеная мысль не пришла ко мне в пробке на Ленинградке. Хотя нет. Там я в кого-нибудь врезалась бы от неожиданности.
– Ох, не знаю, что с тобой! – покачал головой Гриша, заканчивая начатое со мной и без половины того энтузиазма, который был у него несколько минут назад. Затем он скатился с меня и включил телевизор. Я знала, что он обижен, но не могла сейчас ничего ему объяснить. Не хватало еще напугать его понапрасну. Сначала следовало поговорить с Варей.
Я встала с кровати, подцепила с пола ночнушку и проскользнула в нее под неодобрительный взгляд Гриши. Затем он отвернулся и уставился на экран. Шла какая-то документальная передача про убийц. Через минуту под такую колыбельную Гриша уснет, как младенец. Я выскользнула из комнаты и прикрыла дверь.
– Воды мне принеси, – бросил мне вслед муж. Я вышла из комнаты, тихонько приблизилась к двери в комнату дочери и прислушалась. Тишина. Спит ребенок. Даже свою Аврил Лавин не слушает. Может, до завтра?
Нет, не дотяну я до завтра.
Я открыла дверь, прокручивая в голове все, что хотела сказать Варе. Что я – не враг ей и что ей придется мне доверять. И что она должна сказать мне правду, потому что такую правду все равно не скроешь – никак, ни одного шанса.
С каких это пор ты полюбила маасдам, моя девочка?
54 
