Последние отзывы

  30  

– Я сейчас! – пропищала и посмотрела на Анну умоляющим взором. Через секунду Олеся уже была в коридоре, отвечала на звонок – такие звонки случаются нечасто. Возможно, они просто хотели сказать, что она не подходит на роль. Это вряд ли, не стали бы беспокоиться. Фраза «мы вам обязательно перезвоним» означает ровно обратное. Возможно, они решили пригласить ее на какое-то еще прослушивание. Или в массовку. В любом случае это студия, снимающая для серьезных федеральных каналов.

– Алло! – Олеся замерла, подготавливая себя, как всегда, к приему сомнительных или плохих новостей. Вплоть до «Извините, мы ошиблись, набрали вас случайно».

– Олеся Рожкова? – спросил мужчина, по голосу вроде тот самый продюсер, что держал брезгливо ее фото в пальцах.

– Да. Это я. – Она сделала все возможное, чтобы звучать как можно более нейтрально, борясь с бешеным потоком адреналина, выброшенным в кровь какими-то железами. Волнение – актрисы должны уметь с ним справляться.

– Мы хотели бы провести повторные пробы, – сказал продюсер, и тут уж Олесе стоило еще больших усилий не начать прыгать до потолка. С трудом выстаивая на ногах, она спросила:

– Когда?

– Завтра в четыре. Захватите костюм, хотя у нас и наши будут. У вас есть имейл?

– Конечно!

– Пришлите мне СМС. Я вышлю вам кусок, выучите до завтра?

– Конечно. – Олеся буквально не чувствовала своего тела, голова кружилась и даже немного тошнило от страха что-нибудь сказать и сделать не так. Как только продюсер отключился, Олеся аккуратно, двадцать раз перепроверив, выслала ему свой адрес, уточнив, получил ли он его. О, как билось ее сердце! Как бурлила кровь, когда она подняла взгляд и поняла, что церемония Анны все еще идет там, за закрытыми дверями. Но в том, что Анна ее поймет, Олеся не сомневалась. А вот Померанцев стоял прямо напротив нее и смотрел глазами, полными ненависти.

– Господи, это же настоящая любовь! – воскликнул он. – Тебя же просто трясет. Это омерзительно!

– Почему?! – крикнула она.

– Ты любишь их больше, чем меня. Все эти прослушивания, грим, который потом невозможно отмыть, эти крошечные гонорары. Ты даже не переживала, что я не пришел на свадьбу. Я-то думал, ты будешь буквально разбита. Был готов на следующий же день пойти и пожениться, думал, ты любишь меня. Но ты любишь их! – Максим кивнул на Олесин телефон в руке.

– Да! Я люблю их. Я люблю их и не представляю, как смогла бы без них жить.

– А без меня? – спросил он тихо. Олеся опустила голову, не зная, как ответить. Без него она тоже не знала, как жить. Эта тихая пауза была наэлектризована до предела, и, когда она вдруг оборвалась, Померанцев спросил очень тихо:

– Слушай, а ты сама-то была в тот день в загсе? Может, ты и сама тоже передумала? Может, ты поэтому тогда так долго сидела на кухне? Придумывала, как будешь со мной объясняться? – Максим, конечно, только предположил это, но лицо Олеси неожиданно выдало всю правду. Не хватило актерского мастерства. Или не очень-то хотелось. Она усмехнулась – усмешка получилась кривая, жалкая – и сказала просто:

– Я хотела прийти. Просто не успела.

– Что? Ты просто не успела? – вытаращился Померанцев. А потом вдруг расхохотался, стуча самого себя по коленкам, пока смех не перешел в своего рода беззвучный танец. Он так и продолжал, не в силах остановиться, когда Анна и все остальные гости вышли из зала свадеб. Вышли уже мужем и женой, Матгемейн и Анна Макконели. Церемония закончилась, и Анна с Матюшей счастливо улыбались. Померанцев увидел их, разогнулся, облизнул губы, улыбнулся и вдруг неожиданно громко и весело крикнул:

– Горько! – и очень зло посмотрел на Олесю.

Самый логичный выход из положения

Конечно, никто не хотел портить свадьбу Анне. Такие вещи всегда происходят сами по себе, ненамеренно и безо всякой предварительной подготовки. Просто два человека, пойманные в бурных потоках нахлынувших эмоций, не контролируя себя, кричат и мотают головами, не замечая ничего вокруг. Померанцев хватает Олесю за руки, а она вырывается и что-то повторяет про то, что не может больше так. Он шипит на нее, требует, чтобы она вела себя тише, а люди стоят вокруг и не знают, что с ними делать и как остановить.

– Ты все равно сам не пришел. Какая разница, была я там или нет? – Олеся бросила Померанцеву в лицо обвинения, чтобы он не бросил их ей первым.

– Ты не была в загсе? – вытаращилась Нонна, возмущенная главным образом тем, что ее не поставили в курс. С другой стороны, она всегда была против союза Олеси и Померанцева. Они были как из сказки про красавицу и чудовище, только чудовище и не собиралось превращаться в принца.

  30