Особенно,... 
276 
Свою задачу Янсений увидел в том, чтобы, отказавшись от всех позднейших построений схоластического богословия (и прежде всего, его главного корифея Фомы Аквинского), вновь возвести все здание католического учения, основываясь всецело на трудах Блаженного Августина. Таким образом, он надеялся исправить все позднейшие искажения, которым подверглась христианская доктрина. Поставленная им задача оказалась чрезвычайно трудной и заняла последние двадцать лет его жизни.
Между тем Янсений сделался в 1630 г. профессором в Лёвене, а в 1636 г. занял кафедру епископа ипернского. Своего «Августина» он закончил незадолго до кончины, но так и не увидел его напечатанным Смерть его последовала в 1638 г.
Среди многочисленных сочинений Августина Янсения особенно заинтересовали те трактаты, в которых великий богослов выступал против современной ему еретической секты пелагиан. Позже Янсений признавался, что перечитал некоторые из этих трактатов по тридцать раз. Сосредоточенность на пелагианской проблеме как бы выделяет основной нерв его собственного сочинения, острие которого оказалось направленным против многочисленных полупелагиан XVII в. и прежде всего иезуитов.
Именно в пелагианстве увидел Янсений главную болезнь современной ему церкви.
Основное положение британского монаха Пелагия (360–418) сводилось к тому, что человек не наследует первородный грех. Он рождается невинным и свободным (Пелагий говорил, что человек у Бога «не раб, а свободный», ибо ему дан великий дар — свобода воли и свобода выбора). Следовательно, каждый христианин самостоятельным усилием, одною «свободою воли» может сделаться «безгрешным святым» и получить спасение. Для этого не нужна никакая милость Божия, никакая благодать. Господь однажды показал человечеству путь к спасению, послав к нему Сына Своего. Ничего нового к этому прибавить нельзя, так что у каждого есть простой выбор: либо жить по евангелию, подражать Христу и спастись, либо нарушать заповеди Божий, грешить и погибнуть.
Ересь Пелагия, при всем своем внешнем благообразии, оказалась чрезвычайно опасной, ибо подрывала самую суть христианской религии — догмат об Искуплении.
Не даром пелагианство встретило такой суровый отпор со стороны первого богослова своего времени Блаженного Августина, а потом было осуждено несколькими соборами.
Но победа над ним оказалась чисто внешней. В своем труде Янсений постарался показать, как пелагианство, искусно маскируясь под правоверие, вновь прокралось в учение католической церкви и, незаметно примешиваясь к положениям позднейших богословов, исказило подлинную христианскую веру. С особой ясностью эта ересь проявилась в мнении иезуитов о том, что человек может выбирать между своим желанием спастись или погибнуть.
Уклонение иезуитов в пелагианство было вполне закономерным ожесточенно нападая на учения Лютера и Кальвина с их идеей предопределения, они поневоле впали в другую крайность — стали так высоко ставить свободу воли человека, что приписали ему способность творить добро силою собственного личного действия. Подробно этот взгляд был обоснован в классическом трактате иезуитского богослова Молины «Согласование свободной воли с благодатью», вышедшем в свет в 1588 г.
Сам Янсений, развивая идеи Августина, писал, что свободный выбор был у человека только однажды — до грехопадения Адама. Только тогда человек обладал подлинной свободой, ибо свобода должна пониматься христианами как добровольная подчиненность Богу, а не как нейтральная способность выбирать между добром и злом. Адам сделал свой выбор, и он оказался роковым для всех его потомков.
Вошедшее в род человеческий греховное начало с тех пор передается по наследству и довлеет над человеческой природой: страсть узурпировала волю, богоданная человеку свобода стала несвободной; его сознание притупилось и ослабло, так что люди не в состоянии сами защитить себя от греха. Только благодать Бога может освободить человека от его теперешней так называемой «свободы», являющейся на самом деле настоящим 422 рабством. Спасение Янсений понимал как ниспосылаемую Богом любовь, которая, являясь компонентом человеческой воли, врачует ее, очищает от себялюбия, направляет к милосердию и соединяет с волей Бога.
Углубляя это положение, Янсений пришел к тому же, к чему в свое время пришел Августин (а затем, повторяя этот путь, пришли Лютер и Кальвин) — к идее предопределения. Раз Господь одним посылает Свою благодать, а других лишает ее, значит, Он заранее одних определяет к спасению, а других — к гибели. От собственной воли человека ничего не зависит. Судьба его, еще до рождения, до мелочей предначертана Всевышним. «Все человеческие поступки предопределены извечно, — писал Янсений, — а посему невозможно ни искупить своего греха, ни обрести вечное блаженство, если оно не продиктовано свыше; поэтому все попытки что-либо изменить в этом направлении не только лишены смысла, но и вредны».
276 
