– Да не собираюсь я с ними советоваться! – Я развернулась на каблуках и устремилась вниз. – Что, если я не желаю больше быть юристом, значит, я рехнулась?
Я достигла подножия лестницы и выскочила в фойе. Гай мчался за мной по пятам. Хилари Грант, начальница отдела по связям с общественностью, сидела на одном из кожаных диванов, беседуя с незнакомой мне женщиной в красном костюме. Наше появление изрядно их удивило.
– Саманта, нельзя так поступать! – крикнул мне в спину Гай. – Ты – один из самых талантливых юристов, которых я знаю! Я не допущу, чтобы ты отказалась от партнерства ради того, чтобы… возиться с чужим бельем!
– А если мне это нравится? – Я остановилась, повернулась к нему. – Гай, я наконец-то узнала, что такое настоящая жизнь! Я не хочу работать по выходным, не хочу все время находиться в цейтноте. Не хочу!
Он меня не слушал. Не желал понимать.
– То есть ты готова пожертвовать партнерством «Картер Спинк», чтобы и дальше чистить чужие туалеты? – Его лицо побагровело от злости.
– Да! – выкрикнула я. – Да, готова!
– Кто это? – с интересом спросила женщина в красном костюме.
– Саманта, ты совершаешь величайшую ошибку в своей жизни! – возопил Гай, когда я добралась до дверей. – Если ты сейчас уйдешь…
Я не стала дожидаться окончания фразы. Выскользнула из дверей. Спустилась по ступеням. И ушла.
Быть может, я и вправду совершила величайшую ошибку в своей жизни. Сидя в поезде, который нес меня обратно в Глостершир, и потягивая вино для успокоения нервов, я продолжала размышлять над словами Гая.
Еще совсем недавно меня при этой мысли с головой накрыла бы волна паники. Но не теперь. Хотелось не биться в истерике лбом о стекло, а смеяться, смеяться, смеяться. Бедный Гай и не догадывается…
Из всего, что произошло со мной в последнее время, я твердо усвоила одно: не существует такой штуки, как величайшая ошибка в жизни. Невозможно разрушить жизнь. Потому что, как выяснилось, жизнь – материя весьма упругая.
Приехав в Лоуэр-Эбери, я прямиком со станции направилась в паб. Натаниель стоял за стойкой, в рубашке, которой я у него не видела, и разговаривал с Эамонном. Несколько секунд я наблюдала за ним от двери. Эти сильные руки, эта посадка головы, эта морщинка на лбу, когда он хмурится… Сразу понятно, что он не согласен со словами Эамонна. Но – ждет, пока тот выскажется, не перебивает собеседника.
Может, я зря на себя клевещу? Может, я таки обладаю способностями к телепатии?
Словно уловив мои мысли, Натаниель повернулся. Его лицо мгновенно просветлело. Он улыбнулся, однако в этой улыбке чувствовалось напряжение. Последние дни, похоже, дались ему нелегко. Неужели он решил, что я не вернусь?
Оттуда, где играли в дартс, донесся гул одобрения. Один из игроков обернулся и заметил меня.
– Саманта! – крикнул он. – Наконец-то! Без тебя нам каюк!
– Иду, иду! – отозвалась я через плечо, подходя к стойке. – Привет. – Это уже Натаниелю. – Шикарная рубашка.
– Привет, – сказал он совершенно обыденным тоном. – Удачно съездила?
– Вполне. – Я кивнула.
Натаниель поднял перекладину, пропуская меня за стойку, вгляделся в мое лицо.
– Ну… все кончено?
– Ага. – Я обвила его руками, прижалась крепко-крепко. – Все кончено.
В тот момент я действительно так думала.
23
До обеда все было спокойно.
С утра я приготовила завтрак для Триш и Эдди. Потом надела подаренный Айрис фартук, достала разделочную доску и принялась выжимать сок из апельсинов. Для благотворительной акции Триш я собиралась приготовить горький шоколад и апельсиновый мусс. Вниз положим апельсиновые дольки в глазури, а каждую тарелку украсим серебряным ангелочком из каталога рождественских подарков. Эта идея пришла в голову Триш. Еще она придумала повесить ангелочков под потолком.
– Как дела? – Триш впорхнула в кухню, встревожено завертела головой. – Мусс уже готов?
– Пока нет, – ответила я, выдавливая очередной апельсин. – Не волнуйтесь, миссис Гейгер, мы все успеем.
Знали бы вы, сколько сил у меня отняли последние дни! – Она театрально закатила глаза. – Гостей все больше, план рассадки приходится постоянно переделывать…
– Мы справимся, – заверила я. – Вы бы передохнули…
– Правильно! – согласилась она, потом обхватила голову руками. – Нет, мне нужно проверить пакеты с подарками.
Она не жалела денег на подготовку, швыряла направо и налево. Всякий раз, когда я интересовалась, так ли нам нужен белый шелковый балдахин в гостиной или орхидея в петлице для каждого гостя, Триш отмахивалась со словами: «Это все на добрые дела!»