40 
Я в изумлении уставилась на него и едва даже не рассмеялась.
– По-вашему, я должна остаться? Вы же все-таки признали во мне авантюристку. – Я покачала головой, ощущая небом вкус ликера. – Нет. Мне нужно уезжать.
– Жаль. – Он опять повел плечами. – А я уж обрадовался, что появился человек, который говорит по-английски. И готовит такие классные сэндвичи, – добавил он с абсолютно непроницаемым лицом.
Я не сдержала улыбки.
– Ресторан с доставкой.
– А! Я-то думал…
Нас прервал осторожный стук в дверь.
– Саманта! – Голос Триш звучал таинственно. – Вы меня слышите?
– Э… Да. – После паузы откликнулась я.
– Не беспокойтесь, я не стану вам мешать. Вы, должно быть, на решающем этапе?
– Нуда…
Я перехватила взгляд Натаниеля, и вдруг меня с головой накрыла волна истерии.
– Я просто хотела спросить, – продолжала Триш, – подадите ли вы нам сорбе в промежутке между блюдами?
Я посмотрела на Натаниеля. Он давился смехом. Я сама негромко фыркнула. Поспешно зажала рот ладонью и постаралась успокоиться.
– Саманта?
– М-м… Нет, – заявила я. – Сорбе не будет. Натаниель тем временем взял ложкой пригоревший лук, осторожно попробовал, красноречиво поглядел на меня. Из моих глаз снова потекли слезы. Я чуть не задохнулась, сдерживая рвущийся наружу крик.
– Что ж, мы вас ждем.
Триш удалилась, а я наконец-то позволила себе расхохотаться. В жизни так не хохотала! В конце концов хохот перешел в кашель, заболели ребра. К горлу подкатила тошнота.
Кое-как я успокоилась, вытерла глаза и высморкалась. Натаниель тоже перестал смеяться и теперь оглядывал перепачканную кухню.
– Если серьезно, что вы собираетесь делать? – спросил он. – Ведь они ожидают чудесного ужина.
– Знаю. – Вновь подступила паника, но я с нею справилась. – Знаю. Надо бы… что-нибудь придумать.
Мы помолчали. Натаниель с интересом разглядывал белые кляксы меренг на полу.
– Ладно. – Я выдохнула и откинула со лба мокрые волосы. – Будем спасать положение.
– Спасать положение? – недоверчиво переспросил он. – Как?
– Думаю, мы решим все проблемы. – Я встала и принялась сгребать со стола мусор. – Для начала приберусь в кухне…
– Я помогу, – вызвался Натаниель. – Я должен это видеть.
Вместе мы опустошили противни, сковородки и прочую посуду в мусорное ведро. Я отмыла все грязные поверхности, а Натаниель соскреб с пола меренги.
– Давно вы тут работаете? – спросила я, когда он прополаскивал тряпку в раковине.
– Три года. Я работал у прежних хозяев, Эллисов. Триш с Эдди поселились здесь пару лет назад и предложили мне остаться.
– А почему Эллисы съехали? – поинтересовалась я после паузы. – Дом-то очень красивый.
– Гейгеры сделали им предложение, от которого они не смогли отказаться. – Натаниель усмехнулся. По-доброму.
– Что? – Во мне разгорелось любопытство. – Что произошло?
– Ну… – Он отложил тряпку. – Все получилось достаточно комично. Дом использовался как декорация для костюмированной драмы на Би-Би-Си. Через две недели после показа Триш и Эдди появились у ворот, размахивая чеком. Они увидели дом по телевизору, решили, что он им нравится, и нашли, где он расположен.
– Здорово! – Я рассмеялась. – Думаю, им пришлось выложить кругленькую сумму.
– В точности не скажу. Эллисы не рассказывали.
– А вам известно, откуда у Гейгеров такие деньги? – Я понимала, что веду себя невежливо, но так приятно было покопаться немного в чужой жизни. И хоть на время забыть о своей.
– Они создали транспортную компанию, а потом ее продали. Весьма выгодно. – Натаниель принялся оттирать последнюю кляксу.
– А вы чем занимались? До Эллисов? – Я с содроганием вывалила в ведро замороженные абрикосы.
– Работал в Марчант-хаусе, – ответил Натаниель. – Это историческое поместье, недалеко от Оксфорда. А до того учился в университете.
– В университете? – Я навострила уши. – Не знала… – Мои щеки порозовели. Вовремя спохватилась! Я ведь собиралась сказать: «Не знала, что садовников готовят в университетах».
– Естественные науки. – Натаниель поглядел на меня так, что стало ясно: мои мысли для него отнюдь не загадка.
Я раскрыла рот, намереваясь уточнить, в каком университете и когда он учился, но потом передумала и включила мусоросброс. Не желаю вдаваться в подробности, вступать на опасную дорожку. «А не было ли у нас общих знакомых?» В настоящий момент я с удовольствием обойдусь без воспоминаний о своей молодости.
40 
