Особенно,... 
90 
– Мне кажется, ты заболел, – заявила Салима, когда они бесцельно брели среди щекочущих ноздри запахов «Забара», и Саймон постоянно забывал, за чем, собственно, они пришли сюда. Например, он хотел купить трюфельное масло к любимой пицце Блейз. При условии, что Блейз притронется к пицце. Саймон обожал готовить для нее – таким образом он выражал свою любовь к ней. Похоже, сейчас это единственное, что он мог для нее сделать.
Когда они приехали домой, Блейз уже вернулась с работы и сидела в кабинете за компьютером. В этот день она вернулась рано. В кои-то веки на телеканале царили тишина и спокойствие, наверно, потому, что там больше не было Сьюзи. Но это работа. Зато личная жизнь Блейз обернулась катастрофой.
Вскоре в кабинет вошел Саймон и поставил перед ней на стол чашку ванильного чаю, Блейз подняла глаза и с улыбкой поблагодарила его. И все же атмосфера оставалась напряженной. Ее взгляд словно говорил: «Не смей подходить ко мне».
В некотором смысле Саймон уже захлопнул за собой дверь. Блейз, как могла, старалась запереть ее на замок и выбросить ключ. Саймон не прикоснулся к ней после того злосчастного звонка из школы два дня назад и все эти два дня сохранял дистанцию.
Блейз держалась с ним не просто отстраненно, но даже резко.
– Благодарю, – холодно произнесла она. Саймон окинул ее печальным взглядом.
– Прости меня, Блейз, я не знал, что все так выйдет, – это все, что он мог сказать.
– Я тоже не знала. Но не переживай. Как только ты вернешься в Массачусетс, тебе станет гораздо лучше.
Она не добавила «вернешься к Меган», но эти слова были написаны на ее лице.
– Пока рано об этом говорить, – напомнил ей Саймон. Впрочем, судя по ее лицу, между ними было все кончено. Для нее, но не для него. – Я всего лишь хочу получить ответы на кое-какие вопросы и решить, что мне хочется в этой жизни.
То, как он произнес эти слова, заставило ее вспомнить, как он еще молод. Будучи старше его, она уже точно знала, какой дорогой идет. Он же был еще в самом начале жизненного пути и боялся ошибиться. В этом смысле между ними была огромная пропасть. И она служила напоминанием горькой истины: порой одной любви бывает недостаточно.
Саймон знал: ему нужно нечто большее – работа, которая приносила бы радость и удовлетворение, карьера, которую хотелось бы сделать, женщина, с которой можно было бы разделить все радости и невзгоды.
Он не хотел превратиться для Блейз в игрушку или же стать таковой в глазах окружающих. Прежде чем связать с ней свою жизнь, он хотел наполнить ее смыслом. С Меган он всегда выполнял роль лидера. Он знал: работа ей не нравится и она предпочла бы сидеть дома с детьми. Что касается Блейз, то в смысле успеха она даст ему сто очков вперед. Не то чтобы он слишком переживал по этому поводу, но если он вернется к ней, то хотел бы сделать это, имея надежный тыл, прочно стоя на собственных ногах. Вернее, если она позволит ему вернуться, потому что, глядя на нее, Саймон теперь сильно в этом сомневался. С тех пор как он рассказал ей про Меган, Блейз как будто возвела между ними незримую преграду.
– Скажи, у вас с мамой что-то не так? – спросила его за ужином Салима. Блейз в очередной раз не вышла к столу, сославшись на головную боль. – Вы с ней поссорились?
Саймон не знал, что на это ответить, и лишь положил на тарелку Салимы очередной кусок пиццы – тот самый, что предназначался для Блейз, смазанный трюфельный маслом. Саймон попытался было отнести его к ней в спальню, но дверь оказалась заперта. Когда же он постучал, Блейз не откликнулась на его стук. Тогда он послал ей эсэмэску. Она не ответила. Намек был ясен: она страдала в гордом одиночестве, не желая, чтобы он это видел. Интересно, кого она пытается обмануть?
– Я беспокоюсь за нее, – сказал Саймон Салиме, не желая, однако, признаваться, что, собственно, происходит. Он не знал, что именно Блейз скажет дочери, много или мало. Однако Салима верно угадала, что между ними что-то не так. И еще она очень надеялась, что это ненадолго. В последние пару дней Саймон ходил как в воду опущенный. Мать тоже избегала общения, запиралась в своей комнате, делая вид, будто сильно занята.
В тот вечер Саймону позвонил Эрик и сообщил, что они нашли ему замену. Это была подменная учительница, к чьей помощи они прибегали уже много лет. Она была бездетной, недавно развелась и была готова сменить его в Нью-Йорке, пусть даже временно. Она считала, что Нью-Йорк – это круто, и была готова переехать туда хоть сейчас. Правда, учительница была на три года моложе Саймона, однако Эрик считал, что с работой она справится. Поскольку Саймон с ней знаком, то он до своего отъезда проинструктирует ее, что и как она должна делать с Салимой.
90 
