364 
«По отношению к людям Голда зачастую вела себя типично по-женски, — пишет дипломат и переводчик Яков Цур. — Ее оценка людей нередко основывалась на иррациональных ощущениях, на природной интуиции — и опять-таки, раз вынесши суждение о том или ином человеке, она меняла его с колоссальным трудом. Голда умела завоевывать сердца. Общавшиеся с нею люди быстро попадали под обаяние ее естественности и простоты, ее таланта ясно и понятно излагать свои позиции… Она никогда не пряталась за спасительную формулировку — „на этот вопрос ответа не последует“. Если же Голда не хотела или не могла ответить на определенный вопрос, она всегда находила способ изменить направление беседы или рассказывала анекдот, обрывавший нежелательный для нее разговор».
Отправляясь на встречу с папой римским, Голда испытывала гордость от того, что она, дочь простого еврейского плотника, представляет еврейский народ перед главой могущественной католической церкви. «…Я верю, что у нас будет мир с соседями, но я уверена, что никто не захочет заключить мир со слабым Израилем. Если Израиль не будет силен, мира не будет», — говорила она.
Голда Меир не шла На компромиссы, способные нанести урон чести государства. Пожалуй, именно этим можно объяснить ее недостаточную гибкость, неверие в мирное решение египетско-израильского конфликта, за которое выступал Анвар Садат в первые годы своего правления после смерти Гамаля Абдель Насера Как-то она сказала: «Проблема Израиля состоит в том, что в конечном итоге он всегда остается в одиночестве». Канцлер ФРГ Вилли Брандт заметил: «„Железная бабушка“ Голда Меир после всего пережитого ее народом относилась с большим недоверием к доброжелательным советам».
Последние годы Голды Меир, когда она достигла вершины своей карьеры и стала главой правительства, были, возможно, самыми тяжелыми для Израиля. Настоящей трагедией явилась Война Судного дня. Как известно, война началась с провала израильской военной разведки, не сумевшей распознать признаков готовившегося египетско-сирийского наступления.
К концу войны Армия Обороны Израиля находилась на расстоянии 35 километров от Дамаска и 101 километра от Каира. То, что эта кровопролитная война была остановлена, — заслуга Голды Меир.
Текст договора между Израилем и Египтом был подписан 11 ноября 1973 года на 101 километре дороги Каир—Суэц израильским генералом Ах-зароном Иаривом и египетским генералом Абдель Гамази.
Когда министр обороны Моше Даян подал ей заявление об отставке, Голда отказалась его принять, заявив, что ответственность за все лежит на ней, главе правительства. Голда сама ушла в отставку. Но с политикой все-таки не расставалась. С 1972 года она была вице-президентом, а с 1976 года — почетным президентом IV Интернационала.
Меир была преданной, любящей матерью и бабушкой. Даже в разгар тяжелейших политических передряг Голда срывалась на день или полдня в киббуц Ревивим в южном Негеве, где жили ее дочь и внуки. Она любила готовить. Политическая «кухня Голды», которую столь часто склоняли ее политические противники, имея в виду место., где в узком кругу решаются важные политические дела, представляла собой настоящую кухню, где Годда беседовала и советовалась с друзьями. До конца жизни выпивала до двадцати чашек кофе в день и выкуривала по две пачки сигарет.
Голда Меир умерла в Тель-Авиве в 1978 году.
АНДРЕЙ АНДРЕЕВИЧ ГРОМЫКО
(1909–1989)
Государственный деятель и дипломат СССР. Министр иностранных дел СССР (1957–1985). Посол СССР в США (1943–1946). Постоянный представитель СССР при ООН и одновременно заместитель министра иностранных дел СССР (1946–1948). Возглавлял делегацию СССР на конференции в Думбартон-Оксе по созданию ООН(1944). Подписал Устав ООН.
Андрей Андреевич Громыко родился 18 июля 1909 года в белорусской деревне Старые Громыки. Отец его, Андрей Матвеевич, был крестьянином, но, не имея достаточно земли, чтобы прокормить семью, подрабатывал в промышленности. С тринадцати лет Андрей-младший ходил вместе с отцом на заработки — чаще на заготовку и сплав леса. Мать его, Ольга Евгеньевна, происходила из крестьян, была труженицей и очень любила книги, поэтому в деревне ее звали «профессор».
После окончания семилетней школы Андрей Громыко, по настоянию родителей, продолжил учебу. Сначала в Гомеле (профтехшкола и техникум), затем в Минске (институт и аспирантура).
364 
