Особенно,... 
60 
Сразу за воротами стояли столы, заставленные подношениями: продуктами, отрезами материи, изделиями из дерева и железа. Припозднившиеся горожане с поклоном клали свои дары поверх уже принесённых, быстро выбегали за черту двора и присоединялись к толпе стоящих на коленях людей. Перед столами важно ходил Гремибой, брезгливо тыкал пальцем в дары и что-то бурчал себе под нос.
Княжеская карета резко остановилась напротив ворот, подняв большое облако пыли. Тут же подскакали ещё четыре лошади, каждая из которых несла по три всадника. Незаки, сжимая в руках арбалеты, горохом высыпались на дорогу.
— А ну кому жизнь дорога — вон отсюдова! — крикнул собравшейся толпе Неклюд. Взволнованный, с волосами, растрепавшимися от встречного ветра, потрясающий арбалетом в одной руке и мечом в другой, он был страшен и грозен.
Кто-то поспешил убраться подобру-поздорову, но большая часть пришедших просто замерла в оцепенении. Гремибой словно окаменел с разведёнными руками и открытым ртом.
— Стрелки, в две шеренги! — крикнул Неклюд.
Незаки выстроились в створе ворот: первый ряд — опустившись на колено, второй — стоя. Пашка, Колька и Юрка пристроились сбоку.
— В ворога целься! — скомандовал Неклюд.
Пашка поднял тяжёлый арбалет, прицелился в чудище и положил указательный палец на спусковую скобу.
— Разом! — вновь раздалась резкая команда.
Пашка нажал спуск, и арбалет тяжело дёрнулся в руках. Стайка стрел понеслась вперёд, в голову, в грудь, в шею чудовища. Однако вместо предсмертного крика монстра раздался... дробный перестук втыкающихся в дерево стрел! Ни одна не попала в цель! Тут уже оторопели все, кроме одного человека. Во внезапно наступившей тишине Пашка услышал звонкий взволнованный голос Дарирады:
— Да то ж морок обычный! И как я раньше не догадалась?!
Пашка увидел, как Дарирада что-то шепчет в свою ладошку. Мгновение спустя над ладошкой появился сгусток колеблющегося марева. Дарирада сделала лёгкое движение кистью, будто несильно оттолкнула этот сгусток от себя, однако тот шумно пронёсся через весь двор со скоростью метеора и попал Тушисвету в середину груди. Раздался оглушающий хлопок — и чудовища не стало. Оно не лопнуло, не разлетелось в клочья кровавыми кусками, не испарилось — просто пропало, как будто кто-то нажал на кнопку «Выкл.». Лошади, испугавшись громкого звука, взвились на дыбы, а затем понеслись прочь. Но ловить их никто не стал — не до того.
— Схватить их! В острог их! На дыбу их! — вдруг истошно закричал вышедший из оцепенения Гремибой, топая ногами и брызгая слюной. Бессмертные одновременно, как куклы, управляемые одним механизмом, сделали шаг вперёд, на дорожку. Единым звенящим шелестом прозвучали лезвия вынимаемых из ножен мечей. Големы, как один, сделали чёткий поворот и мерным шагом направились в сторону ворот — красиво, но очень страшно. Те из горожан, что ещё оставались, в панике бросились наутёк вниз по склону Лысой горы. Только шеренги побледневших незаков остались стоять на пути Бессмертных.
— В мечи! — раздалась команда Неклюда.
Незаки бросили арбалеты на землю — слишком долго перезаряжать! — и шеренги ощетинились сверкающей сталью. Мечи достались не всем — лишь тем, кто умел наиболее ловко с ними управляться. Естественно, ни Пашка, ни Колька, ни Юрка в число мечников не попали, и им оставалось только наблюдать за происходящим.
— Помните, братья, чему я вас учил! — негромко сказал Неклюд.— Вольность и Правда!
— Вольность и Правда! — эхом отозвались мальчишки.
— Неклюд, не надобно сечи! — вновь раздался взволнованный голос Дарирады, и воевода незаков удивлённо обернулся на неё.— Тушисвета уже нет, а с этими биться — себе дороже!
— Твоё слово, княжна,— кивнул Неклюд и тут же скомандовал: — Вроссыпь!
Незаки тут же припустили во все стороны. Пашка, Юрка, Колька и Дарирада со всех ног побежали к реке.
— А гонятся-то только за нами! — чуть задыхаясь от быстрого бега, крикнул друзьям Юрка.
Пашка оглянулся: действительно, все двадцать Бессмертных — в колонну по четыре, пять рядов — быстрым шагом шли за ними.
— Должно быть, за мной их Гремибой послал! — сказала Дарирада.— Разминуться нам нужно: я в одну сторону пробегу, вы — напротив.
— Да зачем это нужно! — возразил Колька.— Мы бежим быстрее, чем они идут, скоро совсем оторвёмся!
— Быстрее — да! — ответила княжна.— Но того ты не разумеешь, что рано или поздно сморишься, из сил выбьешься. А големы — они и час, и день, и месяц могут вот так шагать без устали.
60 
