Последние отзывы

  23  

– Говоила мне мама, не водись с юсскими майсиками, они тебя хоошему не наусят, они его сами не умеют. А если ты наусишь юсских мальсиков, то тебе придётся ловить их самушь!

Иван, может быть, и хотел что-то ответить, вступаясь за однобоко критикуемую русскую молодёжь, но не успел – из-за железной двери раздались тяжёлые, шаркающие шаги…

– Я всё маме сказу, – неизвестно кому поугрожала отчаянная иудейка, автоматически передёргивая затвор верного «галила».

То, что вошло в двери, заставило нашу парочку едва ли не присесть от ужаса. В помещение с трудом протиснулась сутулая мужская фигура в сером плаще: каменное лицо, тупо поблескивающие глазки и толстые слюнявые губы. Сконцентрировав взгляд на девушке, фигура удовлетворённо причмокнула…

– Стреляй, – тихо попросил казак.

– А вдрюк он не антисемит, – с сомнением протянула израильтянка, явно споря чисто по привычке. – Но таки тока ради вас – стреляю!

Тра-та-та-та-та – по-мальчишечьи оттараторил «галил», посылая в мужчину десяток жёлтых пластмассовых шариков.

Выражение лица Рахиль после такого предательства надо было видеть…

– Руэзлсту ништ афиле ин кейвер! – только и успела выдохнуть она, как была мигом схвачена длинными ручищами маньяка, корявые пальцы с обломанными ногтями так сжали её талию, что израильтянка едва не потеряла дыхания.

– Заюблю басуйманина! – не своим (то есть детским фальцетом!) взвыл багровый от стьща Иван Кочуев, выхватывая из ножен жёлтую пластмассовую шашку. Он уже хоть и предполагал нечто подобное, но всё же обиделся не на шутку, отшвырнул бесполезный клинок и пошёл на врага врукопашную.

Схватка кончилась быстро, его просто отшвырнули локтем, а упал молодой человек очень неудачно. Во-первых, затылком об стену, во-вторых, ещё и подвернув левую лодыжку.

Сдавленный крик Рахиль медленно таял в глухом коридоре…

Когда мужчина любит женщину – это хорошо. Факт, устоявшийся веками до состояния такой банальности, что и обсуждению не подлежит. Но вот если взглянуть на ситуацию под иным углом развития событий…

Например, если вашу любимую вдруг резко, без объяснений забрал другой мужчина, так надо ли сразу кидаться на него с кулаками? Всякий интеллигентный человек, разумеется, скажет – нет! Нет, ибо к любому вопросу надлежит подходить разумно и сначала хотя бы спросить… Вдруг он, похититель, очень-очень-очень её любит? Ведь и ей такая страсть тоже может показаться не безразличной? Что, если они созданы друг для друга? Возможно, она сама заслужила и спровоцировала подобное отношение? А вдруг это вообще знак небес, высшая воля, карма и крест, который вы должны нести, все трое? Почему бы и нам не порассуждать на эту тему, господа-читатели…

А вот бывший подъесаул сам себе плюнул бы в морду, если бы хоть один из этих паскудных вопросов всплыл у него в голове. И он прав!

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

О том, что лучшее оружие – это всего лишь то, что попалось тебе под руку. Если ничего не попалось, то твоё оружие – это ты!

– Юбовник, книхатей и фоин, поя фставать!..

Кто-то сухо и методично нахлёстывал по щекам господина Кочуева, пока тот всё-таки не пришёл в себя.

– Вариантов не было, – развёл руками седовласый эльф, – челофека приводят в чувство фетром фоты, насатыём в нос или фот так, по сёцкам, по сёцкам…

– Упью!

– А они спрятались вон там, – сразу же указал пальчиком Миллавеллор, делая вид, что отнёс данную угрозу к другому адресату. – Я помогу их упить… Побезали?

– Во-пейвых, съезь с меня, – неторопливо начал заводиться казак – время от времени он позволял себе такую роскошь. – Во-вторих, кде это там они спрятались?

По идее должно было бы иметь место и «в-третих», то есть логичный вопрос на тему: ну, прибежали, а дальше что? Их оружие бессильно, а физически одолеть громадного маньяка вообще нет никакой возможности. Они против него как дети. А Рахиль…

Что Рахиль? Мы обещали вернуться к тому гремучему клубку мыслевыражений, эмоциональному торнадо, можно даже сказать, противоестественному вулкану чувств, кипящему в её девичьем сердце. Тот случай с вампирами в баре, когда она хладнокровно расстреляла их в упор практически в момент мирных переговоров, и тот телефонный звонок от «и.о. Вельзевула» почти перевернули мировоззрение военнослужащей израильтянки.

Не вдаваясь в глубины психоанализа (да и кто мы такие, чтобы лезть туда и обратно с описаниями?!), скажем коротко: она решила стать мученицей. Да-да! Именно она, та самая Рахиль Файнзильберминц, отважная и решительная еврейка, никогда не сдающаяся и умеющая прямо смотреть в глаза всему: страху, предательству, смерти…

  23