Я была в кухне, только что вернувшись после пробежки, и уже успела снять тренировочные гольфы. Я была мокрой от пота. Джон спустился сверху со словами: «Мисс Скаттергуд, мне хочется вам кое-что показать». Сказано это было по-мальчишески застенчиво. А мне было жарко, и меня смущал мой вид в шортах. Он словно бы не обращал внимания на меня. Зато я на него обратила. По-видимому, так оно и было. Его спина казалась такой широкой, сильной. Я привыкла видеть перед собой лицо Питера – красивое, с тонкими чертами. Лицо Джона проще, но, если откровенно, добрее. Когда он глядит на меня, взгляд у него такой добрый.

Мы пошли вниз, я шла первой. Я чувствовала, что выгляжу в шортах очень сексуально, что было для меня необычно. Джон объяснил, что нашел в подвале одну вещь и хочет, чтобы и я на нее взглянула. В подвале он направил луч фонарика на большую, вделанную в стену печь. Он сказал, что такие печи в подвалах в старинных домах не редкость. Дымоход их соединен с дымоходом камина в гостиной наверху. Зимой жар от печи поднимается вверх, отапливая дом. Летом же прохладный подвал – это самое удобное место для работы.

Он заставил меня сунуть голову внутрь печи и поглядеть вверх. Он открыл дымоход, и я разглядела высоко надо мной квадратик дневного света. Печь оказалась в исправности.

Потом он посоветовал оглядеть заднюю стенку печи. Я повиновалась. Сунув в щель отвертку, он вынул два кирпича. Никогда не догадаться, что они вынимаются. Там, позади, оказались дверные петли, ржавые, но не слишком. Он велел мне надавить на стену. Я надавила – безрезультатно. Тогда он нажал на какой-то рычаг рядом, возле печи, и велел надавить опять. Я повторила движение. Стена подалась назад, и за ней обнаружилась комнатка – тесная, темная каморка. В ней могли бы поместиться лишь трое, да и то скорчившись. Я спросила, как дышали бы те, кто спрятались бы в каморке, и он ответил, что имеется вентиляционное отверстие с выходом в чулан наверху. Он сказал, что здесь предусмотрена и система безопасности – стена не открывается, когда в печи горит огонь. Прежде чем разжечь огонь, надо проверить дымоход, и если он закрыт, огонь не разожжется: не будет тяги, и весь подвал заполнится дымом. И тогда дымоход обязательно откроют. Я спросила, кому это могла понадобиться такая хитрость с печью и ее задней стенкой. «Квакерам, прятавшим здесь рабов», – ответил он. Я сказала, что мой бывший муж – квакер. Джон сказал, что понятия не имел о моем разводе. Я сказала, что уже год как разведена. Он сказал, что не хотел лезть в мою личную жизнь. Признаться, я не имела ничего против того, чтобы дать ему понять, что свободна и доступна. Хотя сама и не считаю себя таковой. Джон спросил, чем занимается мой бывший муж. Я ответила лишь, что он работает в городской администрации. Мы вернулись к разговору о печи – раньше в этих местах бойко шла торговля, а в начале XIX века в городе всем заправляли квакеры. Я все это прекрасно знала, но помалкивала. Район этот – приречный, и его некогда облюбовали торговцы.