3 
Кстати, представится случай раскрыть ему некоторые домашние секреты, подумала она. Например, каким распутным подонком является его зять.
Если бы не тревога за Софию, оказавшуюся в столь опасной ситуации, Кейт ушла бы в середине второй недели, после того как ночью на кухне ей едва удалось избежать лап Стефаноса. Она надеялась отпугнуть его колкостями и неприступным видом, но, заметив, с каким вожделением он поглядывает на нее всякий раз, когда София отворачивается, Кейт поняла, что он просто поджидает удобного момента.
Если Деймон Алексакис действительно такой супермен, каким его все считают, может быть, он остановит Стефаноса прежде, чем это сделает сама Кейт с помощью хорошего удара коленкой, который будет стоить ему нескольких минут боли, ей смущения? А чего это будет стоить Софии?
Однако Кейт еще не решила, как именно разоблачит зятя Деймона Алексакиса. Она все еще раздумывала над этим, когда такси остановилось в центре, рядом с высотным зданием, где находились офисы «Алексакис Энтерпрайзиз».
Весьма современного вида здание, насчитывающее сорок этажей из мрамора и стекла и буквально излучающее процветание, сразу напомнило Кейт не менее роскошное здание в четырех кварталах к северу, где располагались кабинеты корпорации ее отца.
Это еще более подчеркнуло незначительность ее крошечного офиса в одноэтажном домике из коричневого кирпича, построенного в середине семидесятых. В каких облаках она витала, предположив, что Деймон Алексакис мог им заинтересоваться? Он никогда не захочет иметь дело с такой непрезентабельной, маленькой фирмой.
Должно быть, София права: он хочет всего лишь взглянуть на нее, Кейт Макки, и убедиться, что она не из тех ирландских служанок, чьи провинциальные привычки и речь могут испортить его бесценных племянниц.
Ну что ж, в таком случае встречи с ним нечего бояться.
Вздернув подбородок и пригладив, сколько возможно, волосы, Кейт прошествовала в лифт и нажала кнопку двадцатого этажа.
— Мистер Алексакис ждет вас, — сказала секретарша, делового вида женщина средних лет. — Прошу.
Повернувшись, она провела Кейт по небольшому холлу и коротко постучала в дверь.
— Пришла мисс Макки, — объявила она и отступила в сторону, чтобы Кейт могла войти.
Кабинет выглядел более приветливо, чем представляла себе Кейт. Мебель в современном стиле была вся из тика, однако на полках, помимо необходимых газет и книг, Кейт увидела еще красивую греческую керамику, вырезанные из оливкового дерева статуэтки и нефритовые шахматы. В углу кабинета с потолка свисал мобиль, состоящий из сверкающих и переливающихся фантастических рыб, который чуть заколыхался, когда дверь открылась и закрылась.
Казалось, Деймон Алексакис не заметил появления Кейт. Он сидел за столом, просматривая накладную, и не поднял глаз до тех пор, пока не проглядел ее всю и не расписался внизу. Только после этого он обратил взгляд в сторону Кейт, и она обнаружила, что находится под прицелом пары темно-карих глаз. Он не улыбнулся.
Кейт, напротив, улыбнулась, памятуя собственное наставление будущим няням: «Улыбайтесь. Первое впечатление — самое важное, а наши клиенты хотят быть уверенными в том, что доверяют своих детей счастливым людям».
Она всегда верила, что улыбка влияет на мнение людей о тебе. В настоящий момент она уверилась в обратном — ее улыбка не оказала никакого действия на Деймона Алексакиса.
— Мистер Алексакис, — решительно начала она, протягивая руку, — рада с вами познакомиться.
Он не встал с места и не подал руки. Он лишь слегка приподнял темную бровь:
— Понятия не имею почему.
Легкий греческий акцент — его она ожидала услышать, а вот такой демонстративной холодности не ожидала. Кейт убрала руку и нахмурилась.
— София очень много о вас рассказывала.
— Неужели? А она не говорила, что я не выношу неверных мужей? И жен тоже?!
Кейт резко выпрямилась:
— Прошу прощения?!
Он неприятно усмехнулся и поднялся из-за стола. Кейт отступила на шаг. Деймон оказался гораздо выше, чем она ожидала. Его сестра была женщиной миниатюрной.
— Нервничаете, мисс Макки? — нарочито растягивая слова, произнес он.
— Мне это необходимо, по-вашему?
— Чертовски необходимо. Я знаю, что вы совершенно сбили с толку Софию, заставив ее поверить, что вы для нее — дар Божий. — Он презрительно скривил губы. — Тем хуже для нее. Но мне известно, другое.
3 
