64 
— Они любят играть в кошки-мышки.
Его кадык нервно поднимался и опускался. Он снял свои черные очки, и Малко увидел его безумный взгляд.
— Наденьте очки, — сказал Малко. — Вас заметят...
На случай, если есть шпики, они разговаривали по-английски. Несколько пассажиров — хиппи да пожилые люди — ожидали рейса на Сантьяго-де-Куба. Очередь Малко подошла, и он протянул свой билет в окошечко. Служащий сверил имя со списком, отметил галочкой и вручил ему посадочный талон вместе с обратным билетом.
— Счастливого пути...
Не было никакой проверки, так как билеты продавались за доллары. Малко огляделся вокруг себя. Все казалось нормальным. Ракель и Баямо без проблем получили свои посадочные талоны. Они собрались втроем. Лоб Ракели покрывал пот, и не только из-за чудовищной жары, которая царила в маленькой комнате, лишенной кондиционера...
Луис Мигель пошел выпить кофе в невзрачный кафетерий и насыпал себе в чашку половину сахарницы. Малко не мог удержаться от взгляда на дверь, за которой стояла женщина-полицейский. Именно оттуда исходила опасность... Он посмотрел на часы: без десяти восемь. Ж-2 еще не должна была обнаружить обман... Громкоговоритель вдруг объявил по-испански:
— Пассажиры на Кайо Ларго.
Их поджидал другой автобус, в который они набились как сельди. Автобус выехал из аэропорта через охраняемый полицейскими выход и направился по сложному маршруту. Малко видел по дороге несколько самолетов «Кубаны», «Илы» и «Ту», а также один четырехмоторный реактивный самолет «Аэрофлота». Они, наконец, остановились перед старым «Яком-20».
Малко почувствовал, как сердце его забилось. У трапа стояли двое полицейских... Пассажиры начали выходить из автобуса. Проходя мимо полицейского, они показывали паспорт и билет. Настала очередь Ракели. Полицейский больше смотрел на ее груди, чем на паспорт... Наконец пришел черед Баямо. Они даже не проверяли документов, ограничиваясь сверкой национальности в паспорте.
Обычный контроль...
Пройдя его в свою очередь, Малко поднялся в «Як-20». Он подумал, что очутился в военном самолете! Полотняные кресла и один иллюминатор на четыре кресла. Вероятно, это был один из самолетов «Эр-Гулага», в котором лишь охранники имели право на свет...
Заняв место, Ракель шепнула ему на ухо:
— Я лечу в первый раз! Мне просто не верится. Неужели мы действительно покинем Кубу?
— Надеюсь... — сказал Малко, чтобы не сглазить.
Самолет заполнялся с удручающей медлительностью... Наконец задняя шторка поднялась, и стюардесса прошла с конфетами. Взревел турбовинтовой двигатель, и самолет начал выруливать, чтобы занять свою взлетную полосу. Стараясь не думать о ближайшем будущем, Малко обменялся взглядом с Луисом Мигелем. У них было 25 минут передышки...
В это время гэбисты из Ж-2, должно быть, начали терять терпение. Было десять минут девятого.
Самолет продолжал рулить под внезапным тропическим ливнем и тяжело взлетел. Вдруг, из желоба, проделанного вдоль самолета, вырвалось облачко пара белого цвета. Это был кондиционированный воздух. Как в газовой камере!.. Тучи наконец исчезли и появились джунгли, сменившиеся затем Карибским морем.
Моля небо, чтобы их безрассудное предприятие удалось, Малко закрыл глаза. Это было уже чудом, что им удалось вырваться из Гаваны. Ракель нагнулась к его уху:
— Это замечательно! Не могу в это поверить! Как ты думаешь: смогу я позвонить своим, когда мы будем на месте?
Малко не мог удержаться от улыбки.
— Конечно, — сказал он.
Его больше волновало прибытие в Кайо Ларго. Ж-2 не замедлит с ответом.
Только каким?
* * *
Невидимый микрофон, спрятанный под приборный щиток малинового «бьюика», вдруг заговорил:
— Луиса Мигеля по-прежнему нет?
— Нет, — ответил Хибаро. — Скоро он должен появиться...
Хибаро посмотрел на часы: двадцать минут девятого. Это еще не трагедия для подобной операции. Чтобы успокоиться, он пощупал лежащую рядом с ним пачку стодолларовых купюр — доказательство доверия империалистов... Ему пришлось приложить немало сил, чтобы убедить генерала Оросмана Пинтадо — руководителя контрразведки — снять наблюдение за Малко... Хибаро выворачивал шею, чтобы лучше разглядеть Площадь Революции и выходящих из автобуса людей. Наготове было шесть машин Ж-2, но план заключался в том, чтобы проводить Баямо до его конечной цели и одновременно арестовать всех тех, кто его прятал. Накануне вечером Сальвадора горячо поздравили с такой удачей... В микрофоне снова раздался голос:
64 
