66 
Хибаро пылал ненавистью к тому, кто так легко провел его. Он уже представлял себе, как его будут рвать на части. Правило игры было простое: либо он его поймает, либо с ярлыком изменника дорого заплатит за него. На него заведут хорошенькое дельце, и он окажется в лагере вместе с оппозиционерами...
«Лада» остановилась перед маленьким деревянным аэровокзалом, и выскочивший из нее Хибаро устремился в безлюдный холл. Он подошел к задремавшему служащему и сунул ему под нос удостоверение Ж-2.
— Компаньеро, мы преследуем империалистического шпиона. Были ли утренние рейсы?
Два полицейских приблизились к ним с угрожающим видом.
— Да, — ответил служащий. — Три рейса: один в Сантьяго-де-Куба, второй в Кайо Ларго и третий в Варадеро.
— Покажите мне билеты!
Служащий открыл выдвижной ящик и протянул ему пачку летных купонов. Хибаро быстро пробежал их глазами и, не найдя ничего интересного, поднял голову.
— Я ищу блондина с...
Служащий сразу прервал его:
— Меня здесь не было, компаньеро... А другие ушли. Но там есть компаньера, которая, кажется, присутствовала при посадке...
Сальвадор уже устремился к высокой девушке в серой форме, которая, опершись на стойку кафетерия, курила сигарету. Он показал ей свое удостоверение.
— Компаньера, мы ищем империалистического шпиона, который улетел одним из утренних рейсов. Вместе с предателем.
Вкратце Хибаро описал внешность Баямо и Малко. При упоминании золотистых глаз он отметил ее едва заметную реакцию. Однако девушка покачала головой.
— Я не видела, компаньеро, слишком много было народу, и все иностранцы.
Сальвадор бросил на нее холодный взгляд. Не зная почему, он был уверен, что она лжет.
— Иди сюда, — сказал он.
Хибаро взял ее за руку и завел в кабинет начальника аэропорта, закрыв за собой дверь. Ничего не говоря, он нанес ей мощный удар кулаком в живот. С глухим криком она согнулась пополам, и он воспользовался этим, чтобы ударить ее изо всех сил в лицо. Схватив женщину за волосы, Сальвадор стукнул ее три-четыре раза головой о край стола. Когда он отпустил ее, из ее разбитого рта и сломанного носа текла кровь.
Схватив за волосы, Хибаро поднял ее голову и, медленно чеканя слова, спросил:
— Компаньера, теперь ты скажешь мне правду. Иначе я переломаю тебе все кости...
Прибежавшие на помощь два гэбиста любовались этой картиной со знанием дела. В конце концов, Сальвадор, возможно, не был изменником... Женщина-полицейский проглотила стекающую с разбитых губ кровь и пробормотала:
— Я думаю, что в рейсе на Кайо Ларго был человек, отвечающий этому описанию.
— Откуда ты его знаешь?
— Я его не знаю, но видела его, когда дежурила в отеле «Виктория». Он прошел сегодня утром. Я не знала, что это империалист.
Хибаро показалось, что с его груди сняли огромный камень. Он повернулся к двум гэбистам:
— Вы слышали эту суку?
Они кивнули головой. Сальвадор не понимал, какая могла существовать связь между человеком, которого он преследовал, и этой в принципе безупречной женщиной? Он вновь обратился к ней:
— Почему же ты не сказала правду?
Она не ответила, пытаясь забыть и свою боль, и чудесное воспоминание. Ее жизнь рушилась, и она это знала.
Сальвадор настаивал:
— Отвечай!
Она продолжала хранить молчание.
В этот момент Хибаро заметил, что пятно крови попало на его красивые серые брюки.
— Шлюха!
Он дал ей такой сильный пинок, что она упала на пол. Потом взялся за телефон. Кайо Ларго был тупиком. Он найдет Марка Линца, которому придется дорого заплатить за свой свинский трюк.
Глава 17
Было жарко как в печке! Гудрон плавился, и солнце сжигало плечи. За несколькими деревянными строениями виднелись кокосовые пальмы и синь Карибского моря.
На небольшом аэровокзале, открытом всем ветрам, играл оркестр. Официантки принесли ром, а гид начал излагать на нескольких языках красоты Кайо Ларго... Можно было подумать, что это Средиземноморский клуб. Ракель вцепилась в руку Малко:
— Как красиво!
Что касается Малко, он не рассматривал пейзажи... Его больше интересовало место, где должна была стоять «Куэрнавака»... Аэропорт казался очень изолированным и пустынным. Исключение составлял лишь старый биплан советского производства, видимо, предназначенный для полетов начинающих.
Баямо подошел к Малко:
— Надо отколоться от всех этих людей, — сказал он.
66 
