38 
Энджи глотнула. Ей следовало сказать ему прошлой ночью. Надо было сделать это!
— Сказала, что не сможет пережить эту свадьбу. И что… что она не любит Альдо.
— Значит, она доверилась тебе?
— Да. Похоже, что так.
— Почему тебе — незнакомому человеку?
Энджи пристально посмотрела на него. «Сможет ли он выдержать всю правду?» — засомневалась она.
— Возможно, подумала, что никто другой не станет ее слушать, — прошептала Энджи.
Выражение его лица оставалось холодным и ожесточенным.
— И что ты ей ответила?
Этот вопрос Риккардо произнес явно с обличительной ноткой, и Энджи сразу поняла, что его не интересовала горькая правда. Ему были нужны факты, с которыми он мог иметь дело, а не эмоции! Не обращая внимания на ледяное презрение в его глазах, она заставила себя собраться, сказав себе, что не позволит ему запугать себя.
— Я сказала Флориане, что ей лучше поговорить с Альдо. Выяснить все с ним. Она сделала это?
— Сделала ли она это? — Он горько рассмеялся. — Нет, Энджи, она не сделала этого. То, что она сделала, — это оставила записку, которая стала причиной истерики моей матери и полнейшего хаоса в замке. И еще Флориана забрала свой проклятый паспорт и едет сейчас в Англию с этой глупой своей подружкой, чему мы с Романо намерены помешать!
Энджи прижала пальцы к губам:
— О господи!
— Неужели ты не понимала, что у моей сестры была причина так себя вести? В ее прошлом был один мужчина… один англичанин, в которого, как Флориана считала, она была влюблена еще школьницей. И который снова появился на ее горизонте, и моя ненормальная сестра возомнила, что все еще любит его!
— Н-нет. Я… я, конечно, не знала. — Энджи увидела ярость в его глазах. — Но это не имеет никакого значения. Это ее жизнь. Она достаточно взрослая, чтобы совершать свои собственные ошибки — если речь идет об ошибке. А это нельзя считать ошибкой только потому, что ты, оказывается, не согласен! Ты не можешь заставить Флориану вести себя так, как тебе хочется!
— А ты не подумала… — Риккардо сделал шаг вперед и увидел, как она закусила губу, но был настолько зол, что ему трудно было ясно мыслить. — Тебе не пришло в голову, что ты могла бы рассказать мне об этом?
— Я собиралась тебе рассказать…
— Но не прошлой ночью, да?
— Было уже поздно. Ты был уставшим.
— А ты, cara, просто не могла дождаться, чтобы…
И Риккардо сказал что-то на итальянском, чего Энджи не поняла, но ей и не надо было быть лингвистом, чтобы сообразить — он произнес грубость.
— Ты думала только о своем чертовом удовольствии! — закончил он, испепеляя ее взглядом, и увидел, как она вздрогнула.
— На самом деле я собиралась тебе сказать, только ты выскользнул из моей кровати в ту ночь, как вор! — парировала она. — Но теперь, когда я задумалась об этом, разве ты мог бы что-то сделать, Риккардо? Потому что, когда такая девушка, как Флориана, находится в смятении, зачем впутывать в ее ситуацию такого человека, как ты, с уровнем эмоциональности москита?
Он сжал кулаки.
— Как ты смеешь так разговаривать со мной? — прошипел он.
— А ты не смей придираться ко мне в такое время! — выпалила Энджи. — Либо Флориана достаточно взрослая, чтобы выходить замуж, либо нет. А если она достаточно взрослый человек, то должна иметь собственную голову на плечах и не слушать совета своих братьев, которые относятся к ней, как к какой-то кукле просто потому, что им нравится контролировать этот мир и людей в нем!
Ноздри Риккардо раздулись.
— С меня довольно! — прорычал он. — Ты ничего в этом не понимаешь, Энджи. Ты одна из моих служащих, которая находится тут в качестве моего гостя.
— Больше нет. Я слагаю с себя обязанности прямо сейчас!
Взгляд черных глаз похолодел.
— Пожалуй, лучше будет, если ты соберешь свои вещи, и я попрошу кого-то отвезти тебя в аэропорт. В замке царит полный хаос, и тебе незачем здесь оставаться.
Энджи проглотила подступивший к горлу ком:
— Я освобожу свой стол к тому моменту, когда ты возвратишься в Лондон.
Он замер и приблизил свое лицо к ней, заметив с каким-то мазохистским удовлетворением, что ее глаза автоматически потемнели.
— Избавь меня от мелодрам, cara. Ты освободишь свой стол тогда, когда я скажу, — выпалил он.
— Но ты говорил… — Она тяжело задышала. — Ты же сказал, что я смогу уйти сразу, с полугодовым вознаграждением, если поеду в Тоскану вместе с тобой, — прошептала она.
38 
