51 
Ни в лодке, ни в телеге…
- Ни в лодке, ни в телеге
- Нельзя попасть сюда.
- Стоит на гиблом снеге
- Глубокая вода;
- Усадьбу осаждает
- Уже со всех сторон…
- Ах! близко изнывает
- Такой же Робинзон.
- Пойдет взглянуть на сани,
- На лыжи, на коня,
- А после на диване
- Сидит и ждет меня
- И шпорою короткой
- Рвет коврик пополам.
- Теперь улыбки кроткой
- Не видеть зеркалам.
Ноябрь 1916
Севастополь
Судьба ли так моя переменилась…
Юнии Анреп [25]
- Судьба ли так моя переменилась,
- Иль вправду кончена игра?
- Где зимы те, когда я спать ложилась
- В шестом часу утра?
- По-новому, спокойно и сурово,
- Живу на диком берегу.
- Ни праздного, ни ласкового слова
- Уже промолвить не могу.
- Не верится, что скоро будут Святки.
- Степь трогательно зелена.
- Сияет солнце. Лижет берег гладкий
- Как будто теплая волна.
- Когда от счастья томной и усталой
- Бывала я, то о такой тиши
- С невыразимым трепетом мечтала
- И вот таким себе я представляла
- Посмертное блуждание души.
15 декабря 1916
Бельбек, Севастополь
По неделе ни слова ни с кем не скажу…
- По неделе ни слова ни с кем не скажу,
- Все на камне у моря сижу,
- И мне любо, что брызги зеленой волны,
- Словно слезы мои, солоны.
- Были весны и зимы, да что-то одна
- Мне запомнилась только весна.
- Стали ночи теплее, подтаивал снег,
- Вышла я поглядеть на луну,
- И спросил меня тихо чужой человек,
- Между сосенок встретив одну:
- «Ты не та ли, кого я повсюду ищу,
- О которой с младенческих лет,
- Как о милой сестре, веселюсь и грущу?»
- Я чужому ответила: «Нет!»
- А как свет поднебесный его озарил,
- Я дала ему руки мои,
- И он перстень таинственный мне подарил,
- Чтоб меня уберечь от любви.
- И назвал мне четыре приметы страны,
- Где мы встретиться снова должны:
- Море, круглая бухта, высокий маяк,
- А всего непременней – полынь…
- И как жизнь началась, пусть и кончится так.
- Я сказала, что знаю: аминь!
Конец 1916 года
Севастополь
В конце декабря 1916 г., измученная южным бездомьем и холодом, Анна Андреевна вернулась в Слепнево.
* * *
…После угрюмого военного Севастополя, где я задыхалась от астмы и мерзла в холодной наемной комнате, мне казалось, что я попала в какую-то обетованную страну. А в Петербурге был уже убитый Распутин и ждали революцию, которая была назначена на 20 января (в этот день я обедала у Натана Альтмана. Он подарил мне свой рисунок и надписал: «В день Русской Революции». Другой рисунок (сохранившийся) он надписал: «Солдатке Гумилевой от чертежника Альтмана»)…
«Белая стая» вышла в сентябре 1917 года. К этой книге читатели и критика несправедливы. Почему-то считается, что она имела меньше успеха, чем «Четки». Этот сборник появился при еще более грозных обстоятельствах. Транспорт замирал – книгу нельзя было послать даже в Москву, она вся разошлась в Петрограде. Журналы закрывались, газеты тоже. Поэтому в отличие от «Четок» у «Белой стаи» не было шумной прессы. Голод и разруха росли с каждым днем…
Анна Ахматова.
Из «Записных книжек»
Как и все «дворянские гнезда», Слепнево было конфисковано в 1918 году. Эту утрату Анна Андреевна перенесла гораздо болезненнее, чем продажу дома в Царском Селе. Тот, царскосельский, особнячок был всего лишь жилищем, а усадьба Слепнево – целым миром. Для нее, южанки и царскосельской дачницы, это была первая настоящая Россия. И притом родная, северная, поскольку ее предки по матери происходили из новгородских дворян.
* * *
Слепнево для меня как арка в архитектуре… сначала маленькая, потом все больше и больше и наконец – полная свобода.
Анна Ахматова.
Из «Записных книжек»
Усадебный дом Гумилевых в Слепневе.
Город сгинул, последнего дома…
- Город сгинул, последнего дома
- Как живое взглянуло окно…
- Это место совсем незнакомо,
- Пахнет гарью, и в поле темно.
- Но когда грозовую завесу
- Нерешительный месяц рассек,
- Мы увидели: на гору, к лесу
- Пробирался хромой человек.
- Было страшно, что он обгоняет
- Тройку сытых, веселых коней,
- Постоит и опять ковыляет
- Под тяжелою ношей своей.
- Мы заметить почти не успели,
- Как он возле кибитки возник.
- Словно звезды глаза голубели,
- Освещая измученный лик.
- Я к нему протянула ребенка,
- Поднял руку со следом оков
- И промолвил мне благостно-звонко:
- «Будет сын твой и жив и здоров!»
1916
51 
