51 
Его маленькая невеста – да, она, вроде бы, девушка милая, добрая, но она – из Борджа, а кто станет доверять Борджа?
Теперь он уже даже жалел, что они не стали настоящими мужем и женой. У нее милое и невинное личико, наверное, ей все же можно было бы довериться.
Но момент был упущен.
А в это время в Риме шло грандиозное представление: маленький Гоффредо отбывал в Неаполь, где ему надлежало сочетаться браком с Санчей Арагонской.
Чезаре и Лукреция наблюдали за приготовлениями к отъезду. Сопровождать Гоффредо должен был старый друг Чезаре – Вирджинио Орсини, именно он в свое время помог Чезаре пережить его первый год на холме Джордано, а теперь он стал главнокомандующим армии арагонцев. Отправлялся в Неаполь и наставник Гоффредо, испанец дон Фернандо Диксер. Папа, чтобы показать, что не забыл, из каких краев он вышел, доверил два сундучка с драгоценностями – подарками жениху и невесте – попечению именно этого испанца.
Одиннадцатилетний Гоффредо должен был стать после женитьбы принцем Сувилласа и графом Кориаты, а также получить орден Эрминии, на котором начертано «Лучше умру, чем предам».
И была среди всех женщина, которая наблюдала за сборами со смешанным чувством гордости и печали. Мечта Ваноццы сбылась: Александр принял ее маленького Гоффредо как своего настоящего сына, малыш станет князем, и она была счастлива.
Но порою она хотела бы быть обыкновенной, рядовой римлянкой, дети которой оставались бы подле нее. Порою она так этого хотела, что готова была отдать за это и свой дом, и виноградники, и даже цистерну для питьевой воды.
Беспокойство Джованни Сфорца росло пропорционально росту симпатий между Неаполем и Ватиканом, которые еще более укреплял брак Гоффредо и Санчи.
Он опасался показываться на улицах – боялся врагов своей семьи, он боялся врагов и непосредственно в Ватикане. У него была красивая жена, но ему не дозволялось с нею жить, и он с тоскою вспоминал свой город Пезаро на берегу Адриатического моря: он казался ему таким мирным, защищенным от всех здешних треволнений высокими горами, а воды реки Фолья несли Пезаро благословенную прохладу, которой так недоставало вонючему и жаркому Риму.
И он попросил у Папы аудиенции.
– Итак, Джованни Сфорца, что вы имеете мне сообщить? – осведомился Александр.
– Святой отец, в Риме считают, что Ваше Святейшество вступило в союз с королем Неаполя, извечным врагом государства Милан. Если это так, то мое положение становится весьма сомнительным, поскольку вы милостью своей назначили меня капитаном церкви и платите мне жалованье, но также определенное содержание выделяет мне и Милан. Я не вижу возможности служить сразу двум хозяевам. Не может ли Ваше Святейшество в беспредельной своей доброте определить каким-то образом мое положение, чтобы я мог служить вам, но одновременно не превращаться во врага своей собственной семьи?
Александр расхохотался:
– Вы слишком увлеклись политикой, Джованни Сфорца. На мой взгляд, служить следует тому, кто платит за службу больше.
Джованни сник под спокойным, но твердым взглядом Папы и в очередной раз пожалел, что вообще породнился с семейством Борджа.
– Я ответил на ваши вопросы, сын мой, – Александр явно спешил от него избавиться. – Оставьте меня теперь и, умоляю: не слишком увлекайтесь политическими вопросами. Они не имеют никакого касательства к вашим обязанностям.
Джованни сразу же отписал дяде, Лудовико Миланскому, поведал о разговоре с Папой и заявил, что лучше бы ел солому, на которой спал, чем вступил в этот брак. И пусть дядя решит его судьбу.
Однако Лудовико не был готов предоставить ему убежище. Он также внимательно следил за ростом дружбы между Неаполем и Ватиканом, но отнюдь не был убежден, что связь эта настолько крепка, как хотелось бы Неаполю, – Папа хитер и переменчив. И поэтому Лудовико предпочитал сохранять нейтралитет.
А Джованни не знал, куда ему податься.
Чума в Риме уносила все больше и больше жизней, и Джованни воспользовался ею, чтобы уехать – его положение в Ватикане позволяло уезжать, когда ему заблагорассудится.
И в один прекрасный день в сопровождении нескольких преданных ему людей он отправился в Пезаро.
Лукреция вовсе даже по нему не скучала. Она и раньше виделась с ним лишь на официальных церемониях, на которых обязана была присутствовать с супругом.
Джулия с улыбкой наблюдала, как Лукреция играет с ее дочкой Лаурой, которой уже почти исполнилось два года.
51 
