52 
Из присланной тобою вырезки * явствует, что ты, я и Суворин можем успокоиться: решение конкурса воспоследует только в октябре будущего года! Это такая даль, что и думать о ней не можно… До этого срока могут народиться еще новые гении.
Что твои Аннушка и Танька воры, я давно знал. Они обкрадывали нашу прислугу.
Сырость для детей так же вредна, как голод. Заруби себе это на носу и выбирай квартиру посуше. Топи чаще и повесь в комнате термометр, каковой я непременно заведу, когда у меня будут дети.
Ты приглашаешь меня к себе на квартиру… Еще бы! Всякому приятно дать приют гениальному человеку! Хорошо, я сделаю для тебя одолжение… Только условие: вари для меня суп с кореньями, к<ото>рый у тебя особенно хорош, и предлагай мне пить водку не раньше 11 час<ов> вечера. Детского пения я не боюсь.
Получил я от Суворина письмо, которое едва разобрал. Непостижимо: как читают его наборщики? Пишет он мне о своей пьесе: «Я прел, прел за своей комедией, да так и бросил, когда взглянул этим летом на действ<ительную> русскую жизнь». Еще бы не преть! Современные драматурги начиняют свои пьесы исключительно ангелами, подлецами и шутами — пойди-ка найди сии элементы во всей России! Найти-то найдешь, да не в таких крайних видах, какие нужны драматургам. Поневоле начнешь выжимать из головы, взопреешь и бросишь… Я хотел соригинальничать: не вывел ни одного злодея, ни одного ангела (хотя не сумел воздержаться от шутов), никого не обвинил, никого не оправдал… Удалось ли мне это, не знаю… Пьеса непременно пойдет — в этом уверены Корш и актеры. А я не уверен. Актеры не понимают, несут вздор, берут себе не те роли, какие нужно * , а я воюю, веруя, что если пьеса пойдет не с тем распределением ролей, какое я сделал, то она погибнет. Если не сделают так, как я хочу, то во избежание срама пьесу придется взять назад. Вообще штука беспокойная и вельми неприятная. Знал бы, не связывался.
В заключение все-таки поручение. Надень калоши и иди в «Пет<ербургскую> газету» * .
№ 287–361 строк
№ 294 —?
Завтра* сей? выйдет. Спроси понедельницкий №, сочти строки, сложи и проч. Вышли переводом. Хотя я и дождусь того, что ты, соскучившись моею назойливостью, купишь за мой гонорар револьвер и выпалишь в меня, но я все-таки не унываю. Мне, когда я одолеваю тебя поручениями, льстит мысль, что моцион тебе полезен и что и ты некоторым образом участвуешь в кормлении моих зверей.
Романа еще не переписал * , но субботник пишу и пришлю к субботе * . Хотел бы я малость освежиться болтовнею с твоей особой. В башке накопилось много разного мусору.
А интересно было бы поглядеть * : а) сколько стоит издание «Сумерек» и b) во скольких экземплярах они изданы. Надеюсь, что ты не в стачке с книгопродавцами и не пользуешься моим именем ради своей наживы.
На твое белье денег не нужно. Оно так плохо, что мать не знает, с какой стороны начать починку. Марья нашила цуцыкам штанов, чулков и всякой дряни. Это ее секрет, но я подглядел. Мать благодарит А<нну> И<вановну> за письмо. У матери получить письмо — это событие. Прощай.
Твой недоброжелатель.
* 26-го окт<ября>.
Ежову Н. М., 27 октября 1887
326. Н. М. ЕЖОВУ *
27 октября 1887 г. Москва.
27 окт.
Добрейший Николай Михайлович!
Ваши письма получены * . Так как вопрос о Вашем левом глазе и жалованье * можно теперь считать поконченным, то, минуя его, перейдем к текущим делам.
Вам, как шаферу моего «Иванова» * , считаю нелишним сообщить следующее. «Иванов» непременно пойдет в конце ноября или в начале декабря. Условие с Коршем уже подписано * . Иванова будет играть Давыдов, который, к великому моему удовольствию, в восторге от пьесы, принялся за нее горячо и понял моего Иванова так, как именно я хочу. Я вчера сидел у него до 3-х часов ночи и убедился, что это действительно громаднейший художник.
Если верить таким судьям, как Давыдов, то писать пьесы я умею… Оказывается, что я инстинктивно, чутьем, сам того не замечая, написал вполне законченную вещь и не сделал ни одной сценической ошибки. Из сего проистекает мораль: «Молодые люди, не робейте!»
52 
