– Я получила письмо от хозяина. Он хочет, чтобы вы не мешкая привезли мисс Элвину к нему в Пензанс. Это письмо для вас. Наверно, в нем все подробности.
Она вручила мне письмо, и я вскрыла его дрожащими руками.
Дорогая мисс Лей!
Думаю, что пробуду здесь несколько недель, и, наверное, вы согласитесь, что для Элвины было бы желательно присоединиться ко мне. Поскольку я не считаю, что ей стоит пропускать занятия, то прошу вас привезти ее сюда и остаться здесь с ней примерно на неделю.
Сможете ли вы выехать завтра? Пусть Билли Тригай отвезет вас на станцию к поезду в 2.30.
Коннан Тре-Меллин
Краска бросилась мне в лицо, но, надеюсь, я не выдала охватившей меня радости, когда сказала:
– Элвина, завтра мы с тобой поедем к твоему отцу.
Она вскочила и бросилась мне на шею. Это неожиданное проявление любви к отцу меня очень тронуло и одновременно дало возможность взять себя в руки.
– Но это будет завтра, а сегодня мы продолжим урок.
– Но, мисс, нам ведь надо уложить вещи.
– Для сборов будет масса времени во второй половине дня, – строго сказала я, – а пока вернемся к урокам.
Миссис Полгрей я объяснила, что мистер Тре-Меллин действительно просил, чтобы я привезла к нему Элвину. Она кивнула, но видно было, что все это представляется ей довольно странным, потому что до последнего времени Коннан не проявлял такого интереса к дочери.
– И вы едете завтра?
– Да. Билли Тригай должен отвезти нас к поезду в 2.30.
Миссис Полгрей снова кивнула. Когда она ушла, я еще долго не могла прийти в себя. Голова моя была занята предстоящей поездкой, совсем как у Элвины, поэтому я не сразу заметила, что глаза Джилли снова приобрели то бессмысленное выражение, от которого мы с таким трудом избавились.
Этот ребенок понимал больше, чем мы думали: она знала, что мы уезжаем, а ей придется остаться.
Я едва дождалась момента, когда можно будет приниматься за сборы. Нам с Элвиной подали обед в классную, но мы не могли думать о еде, и наскоро перекусив, разошлись по комнатам.
Мои сборы были недолгими. Серое и лиловое платья, к счастью, оказались чистыми, а ехать я решила в сером шерстяном. Оно не слишком мне шло, но уложить его было бы нелегко.
Брать ли платье из зеленого шелка, в котором я была на Рождественском балу? Почему бы и нет? Во-первых, оно мне очень идет, во-вторых, может представиться случай его надеть.
Я воткнула гребень в волосы, и накинув шаль на плечи, вообразила себя снова на балу, в тот самый момент, когда взяв меня за руку, Питер вышел танцевать «Ферри». В ушах зазвучала музыка, и я начала танцевать, как тогда, забыв обо всем на свете.
Неслышно в комнату вошла Джилли, испугав меня своим появлением. Она умела ходить по дому, как тень.
Я покраснела, что попалась за таким несерьезным занятием. Джилли молча, без улыбки смотрела на меня, потом перевела взгляд на кровать, где лежал приготовленный чемодан, и я вдруг поняла, что она будет очень страдать, если мы уедем.
Наклонившись, я обняла ее.
– Это ненадолго, Джилли.
Она крепко зажмурилась, не желая встречаться со мной взглядом.
– Послушай, Джилли, – начала я снова, – мы скоро вернемся. Честное слово.
Но Джилли в ответ только отчаянно замотала головой, на зажмуренных ресницах повисли слезинки.
– И у нас опять будут занятия, – продолжала я, – ты нарисуешь много букв, научишься писать свое имя.
Но Джилли была безутешна. Вырвавшись, она подбежала к кровати и стала вытаскивать из чемодана вещи.
– Нет, нет, Джилли, – подхватив ее на руки, я села в кресло и снова принялась уговаривать ее, укачивая, как младенца.
– Я вернусь, Джилли, обязательно вернусь, и очень скоро. Ты и не заметишь, что меня не было.
Неожиданно она сказала:
– Вы не вернетесь. Она… Она…
– Да, Джилли, да?
– Она… ушла.
Джилли явно знала что-то, связанное с тайной исчезновения Элис. На минуту я даже забыла, что еду к Коннану.
– Джилли, а она попрощалась с тобой перед уходом?
Она снова яростно замотала головой и, казалось, сейчас разрыдается.
– Джилли, – умоляла я ее, – пожалуйста, не молчи, ну, постарайся же рассказать мне… Ты видела, как она ушла?
В ответ она только крепко обхватила меня, спрятав лицо в складках платья. Я нежно погладила ее по спине, потом постаралась заглянуть ей в лицо, но глаза были по-прежнему крепко закрыты. Вдруг она снова бросилась к чемодану.