100 
— Когда вы ушли от Ферстоуна?
— До начала пожара.
— Нельзя ли поточнее?
Ребус покачал головой.
— Я ведь был пьян.
Перебрал он тогда порядком. А с тех пор вел себя примерно, словно желая искупить вину.
— Значит, после вашего ухода, — продолжал Маллен, — должен был явиться кто-то, не замеченный соседями, сунуть кляп в рот Ферстоуну и привязать его к стулу, после чего поставить на огонь сковороду и удалиться?
— Не обязательно, — почувствовал необходимость возразить Ребус. — Жаровня могла быть поставлена и до этого.
— Говорил ли мистер Ферстоун, что собирается пожарить что-то в жаровне?
— Может быть, он и упоминал, что проголодался, не помню. — Ребус выпрямился на стуле и почувствовал, как хрустнули позвонки. — Послушайте, мистер Маллен… Я вижу, что вы собрали здесь, — он похлопал по картонной папке, весьма схожей с той, что лежала на комоде у Симмса, — большое количество косвенных свидетельств, позволяющих вам сделать вывод, что я был последним, кто видел Мартина Ферстоуна живым. — Он сделал паузу. — Но этим ведь все и исчерпывается, не правда ли? А этого факта я и не отрицаю. — Ребус откинулся на спинку и замер в ожидании.
— Не считая убийцы, — сказал Маллен так тихо, словно говорил сам с собой. — Правильнее было бы сказать: «Я был последним, кто видел Мартина Ферстоуна живым, не считая убийцы». — Он взглянул на Ребуса из-под набрякших век.
— Я это и имел в виду.
— Но сказали вы иначе, инспектор Ребус.
— Вы должны простить меня за это. Признаться, я не на все сто процентов в…
— Вы принимаете какое-нибудь лекарство?
— Болеутоляющее. Да. Принимаю. — И Ребус поднял руки, показывая Маллену, почему он его принимает.
— И когда вы в последний раз приняли болеутоляющее?
— За минуту до того, как появились вы. — Ребус увидел, как расширились глаза Маллена. — Может, я должен был с самого начала предупредить вас?
Маллен щелкнул по столу обеими руками.
— Разумеется, должны были! — Больше он не говорил сам с собой, он кричал. Он вскочил, толкнув свой стул так, что тот перевернулся. Карсвелл тоже поднялся.
— Я не вижу…
Перегнувшись через стол, Маллен отключил магнитофон.
— Нельзя допрашивать человека, находящегося под воздействием предписанных ему лекарств! — пояснил он, обращаясь к помощнику главного констебля. — Я полагал, что это всем известно.
Карсвелл принялся бормотать, что он, дескать, забыл, упустил из виду, и так далее. Маллен злобно взглянул на Ребуса, и тот подмигнул ему.
— Мы еще поговорим с вами, инспектор Ребус.
— Когда я перестану принимать лекарства? — Ребус сделал вид, что не понял.
— Мне нужна фамилия вашего доктора, чтобы узнать, когда этого примерно можно ожидать. — Маллен раскрыл папку и занес авторучку над пустой страницей.
— Это было в лечебнице, — безмятежно проговорил Ребус, — а фамилию врача я не помню.
— В таком случае выяснить это придется мне. — Маллен захлопнул папку.
— А пока, — подал свой тонкий голос Карсвелл, — мне не надо вам напоминать ни о необходимости извиниться, ни о том, что от работы вы все еще отстранены.
— Я это помню, сэр, — сказал Ребус.
— Что ведет, в частности, к другому вопросу, — негромко проговорил Маллен, — по какой причине я нахожу вас возле дома Джека Белла в компании вашего коллеги-полицейского?
— Она подвозила меня, вот и все. Сержант Кларк заехала к Беллам, чтобы поговорить с их сыном.
Ребус пожал плечами, а Карсвелл снова тихонько присвистнул.
— Мы выясним тут всю подноготную, Ребус. Можете не сомневаться.
— Я не сомневаюсь, сэр. — Ребус встал последним из трех. — Желаю успеха. И получить удовольствие от подноготной, когда вы до нее доберетесь.
Шивон, как он и предполагал, ждала его у машины снаружи.
— Рассчитано верно, — сказала она. Задние сиденья машины были завалены пакетами. — Я подождала десять минут на случай, если ты сразу признаешься насчет лекарств.
— А потом отправилась за покупками?
— Супермаркет в конце улицы. Я собиралась спросить тебя, не хочешь ли ты поужинать со мной.
— Посмотрим, как сложится остаток дня.
Она кивнула в знак согласия.
— Ну и как скоро всплыл вопрос о болеутоляющих?
— Минут пять назад.
— Ты потянул время.
— Хотел узнать, не сообщат ли они мне чего-нибудь новенького.
100 
