82 
— Водки с тоником.
Ребус улыбнулся:
— Дайте ей кока-колы. А мне «Лафройг» с водой.
— Ты можешь выстоять в драке, — предупредил ее Ребус, — значит, можешь и заплатить за себя.
— Я вполне самостоятельна.
— Видел. Особенно, когда ты побежала к маме, едва появились эти «Отпетые».
Она злобно покосилась на него.
— Между прочим, не такая плохая тактика, — продолжал он. — Оборона — важнейшее в доблести и так далее. Твоя мама правду сказала, что такие драки случаются частенько?
— Не так часто, как она считает.
— И несмотря на это, вы собираетесь на Кокберн-стрит?
— Почему бы и нет?
Он пожал плечами:
— Действительно. Немножко мазохизма никому еще не вредило.
Она взглянула на него, улыбнулась и уставилась в свой стакан.
— Твое здоровье! — сказал он, поднимая свой собственный.
— Вы неточно процитировали: «Самое важное в доблести — осторожность», Шекспир, «Генрих Четвертый», часть первая.
— Но тебя с твоими дружками осторожными не назовешь.
— Стараюсь не осторожничать.
— Тебе это удается. Когда я упомянул «Отпетых», ты не удивилась. Значит, ты их знаешь.
Она опять опустила взгляд, уставившись в стакан. Пряди волос упали на бледное лицо. Пальцы с черными блестящими ногтями поглаживали стакан. Тонкие пальцы, тонкие запястья.
— Сигаретка найдется? — спросила она.
— Зажги и для меня тоже, — сказал Ребус, доставая пачку из кармана пиджака. Она зажгла сигарету и сунула ее ему в рот.
— Пойдут разговоры, — сказала она, выдыхая дым.
— Сомневаюсь, мисс Тири.
Он увидел, как распахнулась дверь и вошла Шивон. Заметив его, она кивнула в сторону туалетной комнаты и подняла руки, показывая, что идет помыть их.
— Тебе нравится быть отщепенкой, правда? — спросил Ребус.
Тири Коттер кивнула.
— И поэтому тебе нравился Ли Хердман, такой же отщепенец, как ты. — Она подняла на него глаза. — У него в квартире нашли твою фотографию, из чего я заключил, что ты была с ним знакома.
— Я была с ним знакома. Можно взглянуть на фотографию?
Ребус вынул фотографию из кармана. Она была в прозрачном полиэтиленовом конвертике.
— Где снималась? — спросил он.
— Прямо тут, — ответила она, указывая на улицу.
— Ты его хорошо знала, да?
— Мы нравились ему. Готы то есть. Никогда не понимала почему.
— Он вас и в гости приглашал, да? — Ребус вспомнил альбомы, которые видел в квартире у Хердмана, — танцевальная музыка для готов.
Тири кивнула, смаргивая слезы.
— Кое-кто из нас бывал у него. — Она взяла в руки фотографию. — Где вы это нашли?
— В книге, которую он читал.
— В какой книге?
— Почему ты спрашиваешь?
Она пожала плечами:
— Просто интересно.
— Это была, по-моему, биография солдата, в конце концов покончившего жизнь самоубийством.
— Думаете, это ключ?
— Ключ?
Она кивнула:
— К причине, по которой Ли убил себя.
— Может быть. Ты встречалась когда-нибудь с его друзьями?
— По-моему, их у него было немного.
— А что насчет Дуга Бримсона? — Вопрос этот задала Шивон. Подойдя, она опустилась на банкетку.
Рот Тири скривился:
— Ага. Его я знаю.
— Ты, кажется, не в большом восторге от него, — заметил Ребус.
— Можно и так сказать.
— Ну и что в нем не так? — допытывалась Шивон.
Ребус видел, что она уязвлена.
Тири лишь пожала плечами.
— Ну а те два парня, что были убиты, — спросил Ребус, — бывали когда-нибудь у него в гостях?
— Да вроде как бывали.
— В каком смысле «вроде как»?
Она взглянула на него:
— Неподходящие они были. Регби, джаз и эта их военная организация. Как будто, кроме этого, ничего в жизни нет.
— Ли заговаривал когда-нибудь о службе в армии?
— Редко.
— Но вы расспрашивали его? — Она медленно кивнула. — Ты знала, что он увлекается оружием?
— Я знала, что у него есть фотографии… — Она прикусила губу, но было поздно.
— В гардеробе, на задней стороне дверцы, — добавила Шивон. — Не каждому это известно, Тири.
— Ну и что из того? — повысила голос Тири. Она вновь принялась крутить свою цепочку.
— Никто тебя ни в чем не подозревает, Тири, — сказал Ребус. — Мы просто хотим выяснить, что заставило его так поступить.
— А мне откуда знать?
82 
