11 
А мама все говорила:
— Как я рада познакомиться с вами. Долго ли вы еще пробудете в Лондоне? Погода стоит прекрасная. Я бесконечно люблю весну, а вы?
Мне пришло в голову, что эта ситуация начинает забавлять ее, и она со всей естественностью входит в предназначенную для нее роль.
— Мне было очень интересно узнать об этих удивительных находках на ваших землях, — сказала я Чарли.
— Да-да, конечно, — согласился Чарли. — Это очень и очень интересно.
Мама непременно хотела послушать об этом. Она говорила, как это удивительно и необыкновенно, как они должны гордиться этим, как замечательно — найти нечто такое, что пролежало в земле столько лет.
Потом она спросила Родерика, не хочет ли он выпить рюмочку шерри или чего-нибудь еще. Он отказался, сказав, что ему уже пора идти, и что он был очень рад познакомиться с нами обеими.
— Вы только подумайте, как забавно, — сказала мама. — Пока я тут посылала записку вашему отцу, он в это самое время как раз направлялся сюда.
Вскоре Чарли и его сын ушли.
Как только они вышли за дверь, мама откинулась на диванные подушки и, состроив гримасу притворного раскаяния, проговорила:
— О, Боже! Что мы с тобой наделали!
— Не понимаю, о чем ты? — спросила я.
— Остается только молиться за то, чтобы это никогда не достигло ушей грозной леди Констанс.
— Я только сегодня узнала, что это жена Чарли. Никогда не думала, что у него есть жена.
— У большинства мужчин есть жены, они их держат где-нибудь взаперти.
— И леди Констанс живет взаперти в этом великолепном старом поместье с остатками римских поселений.
— Мне представляется, что и сама она похожа на старую римскую матрону.
— А какие они?
— Ах, это такие женщины, которые все знают, все делают правильно, никогда не ошибаются, всегда соблюдают приличия и ждут, что все остальные будут вести себя таким же образом, и тем самым, чаще всего, отравляют жизнь другим, обычным людям.
— Наверное, Чарли рассказывал тебе о ней.
— Я только знала о существовании леди Констанс, вот и все. А этот молодой человек симпатичный. Надо полагать, он пошел в отца.
— Но Чарли, он же твой лучший друг. Как же это он никогда не рассказывал тебе о своей жене?
Она взглянула на меня и рассмеялась.
— Ну, видишь ли, здесь не все так просто. Леди Констанс никогда бы не позволила своему мужу водить дружбу с какой-то ветреной актрисой, ведь так? Поэтому-то она никогда не слышала обо мне, а мы не разговаривали о ней.
— Но Чарли так часто приезжает в Лондон…
— Это бизнес, моя дорогая. Есть тысячи мужчин, которых бизнес заставляет уезжать из дома. Ну, а я для Чарли что-то вроде части его бизнеса.
— Ты хочешь сказать, что если бы она знала, то запретила бы ему бывать у нас?
— Можешь не сомневаться.
— Но теперь это стало известно ее сыну.
— Я знала, что мне не следует посылать тебя с этим письмом. Я поняла это сразу же после твоего ухода. Думала, ты только отдашь его и все.
— Я так и собиралась сделать. Но горничная провела меня в гостиную. Я ожидала встретить там Чарли, а ко мне вышел Родерик. Боюсь, это я во всем виновата.
— Ну, что ты! Если в этом и есть чья-либо вина, то прежде всего моя. Это ведь я послала тебя. Ну, ладно, давай больше не будем волноваться по этому поводу. Чарли — не ребенок, и Родерик тоже, сам должен догадаться.
— Догадаться о чем?
— Ну, что не следует быть болтливым. Этот молодой человек, надеюсь, сам сумеет правильно разобраться в ситуации. Он мне понравился.
— Мне он тоже понравился, — сказала я.
— У Чарли не могло быть плохого сына. Он сам такой славный. Жаль, что ему пришлось дать себя окрутить этой высокомерной леди. Возможно, поэтому-то он…
— Что?
— Поэтому он и приходит сюда, моя дорогая. Однако, это все — буря в стакане воды. Не волнуйся. Родерик сумеет держать язык за зубами, а Чарли не долго будет переживать от того, что две его разные жизни на несколько минут соприкоснулись. И потом все опять пойдет, как раньше.
Я начинала кое-что понимать, и меня занимал вопрос, пойдет ли и вправду все, как раньше.
Появление Родерика Клеверхема в нашем доме и впечатление, которое это произвело на Чарли, вскоре забылись, так как назначенный день премьеры «Графини Мауд» неумолимо приближался. В доме царил хаос. То и дело высказывались лихорадочные опасения, принимались мгновенные решения изменить в последнюю минуту то одно, то другое. Вдруг Дезире наотрез отказывалась что-либо делать, Долли страстно умолял ее согласиться, Марта громогласно укоряла обоих. Что ж, все это мы уже переживали не раз.
11 
