45 
Наступил и прошел ее девятый день рождениа Было очень холодно, и парк Шроува был занесен шестидюймовым слоем снега. На смену морозам пришла оттепель, но подтаявший снег замерз снова, и дом, конюшни и каретный сарай, сторожка и маленький замок стояли все в сосульках. Морозный иней украсил все деревья, превратив их в пирамиды, водопады и башни из серебряного кружева. Дорога была завалена снегом, и мать не могла добраться до автобуса, чтобы попасть в город. Когда она наконец уехала, то оставила Лизу в библиотеке. Читая книги, играя с глобусом, разглядывая то из одного окна, то из другого птичек, прыгавших по снегу, Лиза постепенно очутилась в дальнем углу комнаты, здесь всегда было сумрачно, в этом самом темном месте залитого светом дома, и увидела предмет, прислоненный к стене, что-то давно знакомое, но подзабытое — библиотечную стремянку.
Стремянка состояла из восьми ступенек и была достаточно высокой, чтобы даже коротышке дотянуться до самой верхней книжной полки. Но Лиза была заперта в библиотеке. В любом случае, подумала Лиза, стремянка слишком тяжела для нее, на вид она казалась громоздкой и была сделана из тусклого серого металла. Лиза потрогала ее, взялась за нее обеими руками, ухватилась за перекладины, которые скрепляли ступеньки. Она попыталась приподнять стремянку, считая, что это ей не под силу, но стремянка легко оторвалась от пола. Ступеньки были легкими, такими легкими, как если бы их сделали из картона, совсем маленький ребенок и то без труда поднял бы стремянку, Лиза подняла ее одной рукой.
Но дверь была заперта. Вскоре за ней пришла мать, и они вернулись в сторожку, все в снегу. В ту ночь снега выпало еще больше, и на следующее утро им пришлось откапывать себя, а днем они делали пирожки из сала и хлеба для птичьих кормушек. Две-три недели прошло, прежде чем мать смогла снова выбраться в город. Вскоре после ее поездки, возможно в марте, когда снег растаял, но полосы его еще лежали в затененных местах, почтальон принес письмо, которому предстояло изменить их жизнь.
— Снова Тобайас? — спросил Шон.
— Нет, от него не было ни слуху ни духу. Что ж, Ив регулярно получала деньги, и миссис Тобайас прислала открытку из Аспена в Америке, где они катались на лыжах, но он не написал ни слова. Это письмо было от Бруно Драммонда.
— Художника.
— Да. В галерее «Феникс» ему рассказали, что Ив купила его картину. Не думаю, что он хорошо продавался… вернее, я просто знаю, что этого не было. Бруно писал, что хотел позвонить ей, но не нашел ее номера в телефонной книге. Неудивительно, потому что к телефону Ив относилась так же, как к телевизору. Он сообщал, что картину следует покрыть лаком, и если Ив привезет картину ему, он это сделает. Бруно сообщал, где живет, и объяснял, что с парковкой там трудностей не будет!
Разумеется, Ив не ответила. Она сказала, что если картину нужно покрыть лаком, она справится с этим сама. И очень рассердилась на галерею, которая дала художнику ее адрес. Она все твердила:
— Для них нет ничего святого! Вторгаться в личную жизнь!
В феврале начались уроки латыни. Puella, puella, puellam, puellae, puellae, puella1 . И Puella pulchra est. 2
( 1 Склонение слова «девочка» {лат.).
2 Девочка красивая (лат.). )
— Девочка красивая, — сказала мать, но при этом она смотрела в зеркало на себя.
Лизе нравилось учить латынь, потому что это было похоже на трудную головоломку. Мать сказала, что это превосходная тренировка для мозгов, и прочитала вслух отрывок из книги Цезаря «Завоевание Британии», чтобы Лиза привыкла к звучанию языка.
В марте Лиза начала собирать гербарий полевых цветов. Мать купила ей для этого большой альбом. На левой странице Лиза прикрепляла засушенный цветок, а на правой рисовала его акварелью. Первым цветком в ее гербарии стал подснежник, а следующим — мать-и-мачеха. Мать позволила ей взять на время «Полевые цветы» Гилмора и Уолтерса из библиотеки в Шроуве, так что Лиза могла определять цветы и находить их латинские названия.
Погода становилась теплее, и в апреле мистер и миссис Тобайас приехали погостить в Шроуве, они привезли с собой еще четверых — Клер и Аннабел, а также мужчину, которого Лиза до этого не видела, и мать мистера Тобайаса, леди Элисон.
— Кэролайн, — сказала Лиза.
— Да, — ответила мать, — но ты не должна так называть ее.
Как выяснилось, Лизе не представилось случая как-нибудь ее назвать.
До их приезда миссис (не мистер) Тобайас написала матери и напомнила еще раз об уборщице.
45 
