Особенно,... 
3 
Хотя когда-то Занна знала точно. Без малейших сомнений. Вздрогнув, она вспомнила, как в детстве, словно одержимая, разглядывала карты, подсчитывая расстояние от Лондона, от школы-интерната, откуда угодно, и обещала себе, что однажды съездит туда. Увидит места, где родилась ее мама, которую Занна даже не помнит. И, каким-то образом сможет стать ближе к ней.
«А теперь я оказалась совсем рядышком, и не попадись мне на глаза этот листок, я бы даже не вспомнила об этом», — сухо сказала себе Занна.
Это доказывает, как она изменилась, как далеко ушла от той одинокой, замкнутой маленькой девочки.
И возможно, лучше будет оставить все, как есть. В конце концов, осмотр старого дома не даст ей никаких ответов на вопросы, мучившие ее в течение долгих лет. Вопросы, которые ее отец, слишком сильно переживавший свою потерю, вообще отказывался обсуждать.
После смерти Сьюзен Уэсткотт он продал их семейный дом вместе с обстановкой, и переехал, забрав с собой маленькую дочурку, Сюзанну. С тех пор он начал звать ее Занной, как будто обычное сходство имен вызывало у него слишком тягостные мысли.
Не осталось никаких сувениров, фотографий, ничего, что могло бы натолкнуть ребенка на расспросы о своей матери. Единственным напоминанием, которое сэр Джеральд позволил себе оставить, был странный волнующий портрет его жены, висящий у него в кабинете.
Этот портрет всегда вызывал у Занны какое-то беспокойство. В нем вообще не было сходства. Над кружевным воротничком малиновой блузки лицо Сьюзен Уэсткотт представляло собой сплошное бледное пятно, его черты едва угадывались, а глаза горели безумным зеленым пламенем. В них плескалось отчаяние, — Занна поняла это, когда подросла. Ей даже подумалось: неужели ее мать знала, как мало ей осталось жить? Судя по картине, да.
А когда Занне исполнилось одиннадцать, и она училась в интернате, по почте ей пришла маленькая бандероль. В ней было письмо от адвоката, сообщавшего, что бывшая мамина няня, мисс Грейс Мосс, оставила Занне наследство, которое прилагается к письму.
Это был маленький кожаный альбом с фотографиями незнакомых людей в старомодных костюмах, и на мгновение Занна удивилась, какое отношение все это имеет к ней.
Но затем она обратила внимание на несколько последних снимков, подписанных на обратной стороне: «Дом священника, Эмплшем». Первый из них был помечен: «1950 год, Сьюзен два года», и изображал женщину в строгом платье и фартуке, возможно няню Мосс, которая, улыбаясь, стояла на пороге большого белого дома и бережно держала на руках крохотную малышку.
На остальных фотографиях маленькая белокурая девочка играла в саду среди роз и дельфиниумов, или каталась на велосипеде. На последней из них подросшая Сью с гордым видом примеряла новую школьную форму.
«Мамочка», — подумала Занна, и ее глаза наполнились слезами. Она была благодарна за то, что теперь у нее появилось какое-то вещественное напоминание, что-то, что можно было подержать в руках.
С этого момента Занна никогда не расставалась со своим альбомом, который стал для нее величайшей ценностью, почти талисманом. Но в то же время ее насторожило, каким путем попало к ней это наследство, и, несмотря на свой юный возраст, она понимала, что ее отец может воспринять все совершенно в другом свете, и что ей следует сохранить подарок в тайне от него.
Занна не хотела снова расстраивать отца. Когда она однажды попыталась расспросить его о маме, это вызвало у него взрыв раздражения и огорчения, приведя ее в ужас. Неутолимая боль и скорбь по покойной жене была единственной слабостью сэра Джеральда. Единственным уязвимым местом.
Все эти годы Занна хранила свой секрет, и даже сейчас альбом лежал во внутреннем кармане ее сумки. Ее единственная и тайная связь с прошлым.
А вдруг найдется кто-нибудь в деревне, кто еще помнит маленькую девочку из «Дома священника», кто сможет заполнить пробелы в прошлом Сью Уэсткотт.
В любом случае Занне следует съездить и поинтересоваться.
«В конце концов, — подумала она, — что я теряю?»
Спустя несколько минут, свернув с шоссе, Занна уже блуждала по запутанным проселочным дорогам. День был жарким для конца весны, и Занна опустила козырек от солнца и бросила жакет на заднее сиденье.
Путь был не близким. За каждым поворотом она натыкалась на очередные препятствия: одиноко стоящий трактор, группу всадников, парочку мотоциклистов, которым вдруг вздумалось остановиться и совершенно перегородить дорогу.
3 
