93 
Тут подошел Эдвард и отдал честь.
– Капитан, что это за штука с ручкой? Момент был упущен.
– Лучше покажи мне, боцман, – он окрестил Эдварда боцманом к огромному удовольствию последнего. Эдвард заставил и Джонни обращаться к нему подобным образом.
То, как они стояли рядом друг с другом, глубоко тронуло меня. Никогда не поверю, что он способен убить человека ради денег. Он невиновен. И все же… в «Доме Королевы» он не сообщил мне, что женат. И теперь, неужели он и в самом деле предлагал мне подождать?
Какое опасное возникает положение, когда на пути встает некто, кто мешает достижению твоей мечты. Довольно тривиальная ситуация, она называется «вечным треугольником». И подумать только, что одним из углов треугольника являюсь я.
Я отказалась от жизни без тревог и забот и ступила в зону опасности, я, скромная Анна (так называла меня Моник). Я могла остаться в Англии, стать помощником торговца антиквариатом, компаньонкой старой леди, гувернанткой. Выбор был.
Эдвард опять чем-то увлекся.
– Когда-нибудь он станет моряком, – объявил Редверс, повернувшись ко мне.
– Меня это не удивит, хотя дети меняются, и часто мечты детства теряют привлекательность, когда они становятся взрослыми.
– А о чем вы мечтали в детстве?
– Просто быть такой, как моя мама.
– Она, должно быть, прекрасно ладила с вами.
– Как и вы с Эдвардом.
Он нахмурился.
– Я не стал бы ценить себя столь высоко. Я так редко вижу его.
– Я не часто видела маму.
– Возможно, дети идеализируют родителей, когда они не часто видят их.
– Возможно. Для меня моя мать была совершенством изящества и красоты, потому что я никогда не видела ее грустной. Вероятно, порой она и тосковала, но не при мне. Она всегда смеялась. Мой отец обожал ее. Она была совершенно на него не похожа. Когда мы были в Бомбее, я все время вспоминала их.
– Вам понравилась ваша прогулка на берегу?
Я замялась, а потом сказала:
– Я гуляла с Диком Каллумом, миссис Маллой и первым помощником.
– Приятная компания.
– Я так понимаю, он ходил с вами в плавание несколько раз?
– Каллум? Да. Он – хороший, добросовестный парень.
Мне хотелось сказать: «Он ненавидит вас. Уверена, что, если бы он смог, то доставил бы вам массу неприятностей». Но я не могла заставить себя произнести это вслух.
– Не сомневаюсь, он считает, что это я виноват в истории с «Загадочной женщиной» и что я прячу бриллианты в банковском сейфе.
– Так вы знаете, что он так думает?
– Анна, дорогая, так считают все. Это само собой разумеется. Меня изумила и привела в восторг та интонация, с которой он произнес «Анна, дорогая», потому что я почувствовала, что действительно дорога ему.
– И вы миритесь с этим?
– Я не имею права обвинять их в том, что является само собой разумеющимся.
– И вы совсем не… огорчены?
– Конечно, это мучит меня. Я мечтаю раскрыть тайну, чтобы потом объявить: «Видите, как вы ошибались».
– И все?
– Ну, и доказать, естественно, что я – честный человек.
– А вы можете достичь этого, лишь найдя бриллианты.
– Они, безусловно, на дне моря. Я хочу обнаружить, кто уничтожил мой корабль.
– Они думают, что это сделали вы.
– Поэтому-то я и хочу доказать, что не я.
– Но как?
– Найдя того, кто сделал это.
– У вас есть надежда?
– Я всегда надеюсь. Каждый раз, когда я отправляюсь на Коралл, я верю, что найду разгадку.
– Но корабль с бриллиантами исчез. Как же вы найдете разгадку?
– Где-то на свете, и похоже, что на Коралле, существует некто, кто знает ответ на загадку. Однажды я узнаю его.
– Вы полагаете, что ответ надо искать на Коралле?
– Мне так кажется.
Я вдруг повернулась к нему.
– Я постараюсь найти ответ. Когда «Безмятежная леди» уйдет, и я останусь на острове, я сделаю все, чтобы доказать вашу невиновность.
Он улыбнулся.
– Значит, вы верите?
– Думаю, – медленно проговорила я, – вы можете заставить поверить кого угодно.
– Странное заключение… словно вы верите вопреки собственному желанию.
– Нет, нет. Мое желание заставляет меня верить, потому что я этого хочу.
– Анна…
– Да.
Его лицо было рядом с моим. Я любила его и знала, что и он любит меня. Знала? Может просто мне этого хотелось?
– Когда мы стояли в Бомбее, я все время думал о вас. Мне так хотелось находиться рядом с вами. А Каллум… Он неплохой, но…
Я протянула ему руку, он взял ее. Затем он облек в слова ту мысль, которая прежде была лишь у него на уме.
93 
