220 
О судьбе водевиля Ал. П. Чехова «Платон Андреич» на сцене театра Суворина (дававшего спектакли в помещении Малого театра в Петербурге) см. также письмо 2256 и примечания к нему * .
2218. О. Р. ВАСИЛЬЕВОЙ
5 (17) января 1898 г.
Печатается по автографу (ЦГАЛИ). Впервые опубликовано: Чехов, Лит. архив, стр. 48.
Год устанавливается по письму О. Р. Васильевой от 4 января 1898 г. (ГБЛ), на которое отвечает Чехов.
Меня легче всего застать утром… — Васильева обращалась к Чехову с просьбой: «…не разрешите ли Вы мне перевести кое-что из Ваших рассказов, хотя я не считаю себя опытною в литературных попытках; но некоторые Ваши рассказики глубоко тронули меня и поэтому я прошу Вас не отказать мне приехать лично поговорить с Вами по этому поводу…» О посещении Чехова Васильевой рассказывала А. А. Хотяинцева в недатированном письме к М. П. Чеховой (очевидно, от 8-11 января 1898 г.; ГБЛ): «Сегодня приходили к Ант<ону> П<авловичу> две девочки из Канн, одна из них просила позволения переводить его произведения на все иностранные языки (по-русски не знает, что такое „подвода“). Маленькая, толстенькая, щеки малиновые. Притащила с собой аппарат снимать А. П., бегала вокруг, приговаривая: ах, он не так сидит. Уже темнело, снять не удалось, и она очень горевала. Первый раз она была с папенькой и заметила, что А. П. бранил французские спички, очень скверные, правда. Сегодня принесла две коробки шведских. Трогательно?»
2219. М. П. ЧЕХОВОЙ
6 (18) января 1898 г.
Печатается по автографу (ГБЛ). Впервые опубликовано: ПССП, т. XVII, стр. 210–211.
Год устанавливается по ответному письму М. П. Чеховой от 19 января 1898 г. (Письма М. Чеховой, стр. 60–61).
Некая Мария Антоновна Житкова (или Жидкова)… — О Житковой писала в позднейших воспоминаниях А. А. Хотяинцева: «…старая толстая купчиха из Москвы, прозванная Антоном Павловичем „Трущобой“. Она была постоянно недовольна всем и всеми, никуда не ходила, только сидела в саду, на солнышке. Ее привезли в Ниццу знакомые и здесь оставили. Ни на одном языке, кроме русского, она не говорила, очень скучала, мечтала о возвращении домой, но одна ехать не решалась.
Чехов пожалел ее и вскоре — надо было видеть ее радость — объявил ей:
— Собирайтесь, едут мои знакомые, доставят вас до самой Москвы!
В виде благодарности „Трущоба“ должна была отвезти кому-то в подарок от Антона Павловича две палки. Вообще всем, возвращавшимся в Россию, давались поручения. Антон Павлович очень любил делать подарки, предметы посылались самые неожиданные, например — штопор…» (А. А. Хотяинцева. Встречи с Чеховым. — ЛН, т. 68, стр. 606).
В письме к Чехову от 19 января М. П. Чехова сообщала о полученных вещах: «Очень и очень благодарю тебя за перчатки <…> Житкова палки не дала Гавриле — говорит, в дороге сломалась. За карандаш тоже огромное спасибо. Японские чашечки, штопор, fidibus, альманахи, ручка и пенал для матери пришли невредимы, еще кошелек с цепью и сверточек для Вани».
Папаша в одном из писем писал о часах. — Имеется в виду письмо П. Е. Чехова от 21 декабря 1897 г. (ГБЛ).
…у графа… — По соседству с Мелиховым находилось родовое имение (Отрада) гр. А. В. и С. В. Орловых-Давыдовых.
2220. И. П. ЧЕХОВУ
6 (18) января 1898 г.
Печатается по автографу (ГБЛ). Впервые опубликовано: ПССП, т. XVII, стр. 210.
Открытка. Год устанавливается по почтовым штемпелям: Nice. 18 janv. 98; Москва. 10.I.98.
…III том «Александр I» Шильдера… — О посылке в Таганрог первых двух томов этой книги см. в письмах 2037 и 2071.
2221. М. М. КОВАЛЕВСКОМУ
8 (20) января 1898 г.
Печатается по машинописной копии (ИМЛИ). Впервые опубликовано: ЛН, 68, стр. 216–217.
В подлиннике, с правой стороны письма сверху, рисунок, очевидно, А. А. Хотяинцевой пером: изображение двух дам. Под рисунком подпись: «O fallacem hominum spem!» («О напрасная людская надежда» — лат.). Эти слова Цицерона («Оратор», гл. III, § 2) в «Трех сестрах» произносит Кулыгин.
Ответ на недатированное письмо М. М. Ковалевского, с пометой Чехова «98.I.». (ГБЛ; ЛН, т. 68, стр. 217).
Ваше письмо ~ меня весьма огорчило… — Ковалевский писал: «Нашему путешествию, видимо, не состояться, я пролежал неделю в остром ревматизме сочленений и инфлюэнце, а теперь приходится еще неделю-другую просидеть в кресле…» Возможно, причиной отказа Ковалевского ехать в Алжир послужили также его опасения о ходе болезни Чехова. Своими сомнениями на этот счет Ковалевский делился, например, с В. М. Соболевским в письме к нему из Парижа от 18 декабря 1897 г. (видимо, нов. стиля): «У Чехова еще до моего отъезда из Болье показалась кровь. Слышу, что и теперь это бывает с ним по временам. Мне кажется, сам он не имеет представления об опасности своего положения, хотя, на мой взгляд, он типично чахоточный. Меня даже пугает мысль взять его с собою в Алжир. Что, как еще сильнее разболеется. Дайте совет, как быть!» (ГЛМ).
220 
