очень нудно 
43 
– Зачем ты это сделал? – тихо спросила она, стискивая ему грудь. – Зачем?
Какая несправедливость! Нет, решительно он никогда не поймет этих женщин.
– Но ты сама захотела, – решительно запротестовал он. – Ты...
Она притронулась пальцем к его губам.
– Тише. Я не об этом. Я о другом.
Фидель нахмурился.
– Не понимаю.
Кровь застыла у него в жилах. Он понимал. В мгновенье ока перед ним предстала вся цепь событий, которая привела его в этот вечер в Пунта-дель-Эсте. Он вмиг обратился в несчастного мальчишку, не отвечающего за свои поступки.
– Не лги мне!
В голосе Флор слышался жгучий упрек.
– Прости меня, – пробормотал Фидель.
– Просить прощения нужно не у меня, – молвила молодая женщина, – а у тех, кто умер из-за тебя. У всех одиннадцати. И у моей матери.
Со стыда он прикусил губу. Из глаз под очками хлынули слезы. Потрясало жуткое спокойствие Флор. А ведь это была правда, ее родители погибли из-за него.
– Я не хотел, – пролепетал он. – Клянусь.
– Я знаю, – серьезно сказала Флор.
Сердце Фиделя неистово колотилось. Почему Флор именно сейчас сказала ему об этом? Почему она отдалась ему, если знала? Эта мысль придала ему сил.
– Ты прощаешь меня? – робко спросил он.
– Я прощаю, – медленно проговорила Флор.
Тогда все хорошо. Мертвецы отходили в прошлое, в некую отвлеченную область. Фидель думал теперь лишь о теплом теле так нежно прильнувшей к нему Флор. Все же одна вещь его беспокоила.
– Но как ты узнала? – спросил он.
Флор грустно улыбнулась.
– Тебя предали. Предателей всегда предают.
Он вздрогнул, его вновь обуяла тревога.
– Этот принц, этот...
Флор как-то странно на него посмотрела.
– Тебя предал тот, кто дал тебе тридцать иудиных сребреников.
Фидель выпрямился.
– Барбер!
– Это я вместе с товарищами его похитила, – спокойно призналась Флор. – Мы знали, что среди нас есть предатель. Барбера пытали до тех пор, пока он не назвал твое имя. Держался он долго. Человек он мужественный.
Комок подступил к горлу Фиделя Кабреро. Он всегда подозревал, что Флор, так же как и ее родители, состоит в организации тупамарос. Но чтобы в такой степени! Вдруг он все понял.
– Так это ты убила другого американца в больнице!
– Да.
В ее голосе не было ни бахвальства, ни стыда.
– Когда все кончится, – добавила она, – я постригусь в монахини. Для раскаяния у меня останется целая жизнь.
Фидель снова застыл от страха. В животе у него появилась ужасная тяжесть.
– Но, Флор, мы должны...
Она строго на него взглянула.
– Фидель, я хотела, чтобы этим вечером ты был счастлив, я дала тебе все, чего ты от меня добивался. Я этого никогда не забуду. И я с радостью отдалась тебе, потому что ты меня любишь. Я знаю, что ты предал немного и из-за меня. Чтобы меня пленить. Теперь я прошу тебя об одной услуге.
– Я сделаю все, что ты пожелаешь, – воскликнул Фидель.
Его несказанно тронуло величие души его возлюбленной. Флор не сказала ему ни единого слова упрека. А ведь из-за него она осиротела.
– Ты ни разу не называл моего имени, когда передавал полиции свои сведения? Молодой человек вздрогнул.
– Никогда, ты что, с ума сошла! Флор кивнула.
– Это хорошо.
– Что ты собираешься делать?
– Делать будешь ты, – сказала она. – Это и есть та услуга, о которой я тебя прошу. Сейчас ты оденешься. Поедешь в Монтевидео на своем «порше». – Она на секунду замолкла. – Ты можешь ехать очень быстро, но до Монтевидео ты должен не доехать.
– Почему? – не понял он.
В глазах у Флор стояли слезы.
– Потому что дома тебя поджидают два наших товарища. У них приказ тебя убить. Если бы ты случайно спасся, тебе все равно пришлось бы покинуть Монтевидео, чтобы остаться в живых.
Кровь отхлынула от лица Фиделя.
– И кто дал им приказ?
– Я, – сказала Флор.
Последовало долгое молчание. Слова Флор не сразу дошли до сознания молодого человека. Флор смотрела на него печальным трогательным взглядом. Она погладила Фиделя по щеке.
– Фидель, – прошептала она, – ты должен умереть. Товарищи бы не поняли. Я даю тебе возможность поступить, как мужчине. Если ты погибнешь в пути, никто не будет знать, что ты предал. Кроме трех-четырех человек, которые будут держать язык за зубами. Тебе все равно не жить. Умоляю, оставь у меня хорошую память о себе. Не случись всего этого, думаю, я могла бы тебя полюбить. Ты такой несчастный.
Она умолкла. Комок в горле душил Фиделя. Флор глядела на него, стиснув зубы. Фидель сосчитал про себя до десяти и с видом сомнамбулы встал.
43 
