Особенно,... 
9 
— Ты что, совсем одна? — спросил Мартин, идя следом за ней.
Идиотский вопрос. Настолько идиотский, что Мэри готова была выцарапать Мартину его крошечные, близко поставленные глазки. Из всех однокашников Ната он был, наверное, наименее любимым и уважаемым. И то, что именно Мартин первым приехал выразить свои соболезнования, казалось самым настоящим оскорблением памяти мужа.
— Пока одна, — машинально ответила Мэри. — Кажется, сегодня должна прилететь моя сестра. И отец, — добавила она, продолжая недоумевать.
— Ты что-нибудь ела?
Мэри только наклонила голову. Слова буквально застревали у нее в горле. Краем глаза она заметила в руке Мартина пластиковый пакет, в котором лежали кофе и булочки. Булочки Мартин выложил на тарелку, а кофе протянул ей.
— Я подумал, что тебе может что-то понадобиться. Какие-нибудь лекарства, еще что-нибудь… — нерешительно проговорил он, но Мэри только покачала головой. Милосердие, сострадание вовсе не в характере Мартина. Даже сейчас он не знал толком, как себя вести.
— Я читал о синдроме отказа от пароксетина. Этот вопрос изучали в Морристауне. Четверо новорожденных с наркотизирующим энтероколитом…
— Я видела это сообщение, — перебила Мэри. — Но я не хочу принимать никакие сильнодействующие лекарства.
— Я так и подумал, — кивнул Мартин. — И все-таки я привез тебе тайленол, — добавил он, криво улыбаясь, и протянул ей флакон с лекарством, но Мэри его не взяла.
— Это на случай, если тебя мучает головная боль.
«Превосходная идея! — подумала Мэри. — Заглушить головную боль, чтобы ничто не отвлекало меня от моего горя!»
— Ты хотя бы немного спала?
— Не знаю; кажется, спала.
Мартин опустился рядом с ней на колени, и Мэри обратила внимание на его бледную, усыпанную веснушками кожу, которая казалась особенно туго натянутой на крупном носу и широких, мясистых губах. Совсем не красивый, с рыжеватыми, начинающими редеть волосами, Мартин все же выглядел намного моложе всех своих бывших однокашников. Даже сейчас он напоминал озабоченного студента-старшекурсника, а ведь ему уже за сорок. Мэри не сомневалась, что Мартин заметил кровавые пятна у нее на блузке. Он, однако, ничего не сказал, и она снова спросила себя, зачем он пришел.
— Ты знаешь, кто… кто это сделал? — задал Мартин еще один дурацкий вопрос.
— Конечно нет, — с горечью ответила Мэри. Уши у нее были словно забиты ватой, и собственный голос показался ей незнакомым и чужим.
— Но полиция хоть что-то делает?
— Вероятно.
— Ладно, я позвоню в участок, подтолкну их немного. К тому же у меня там знакомые. Этого негодяя непременно нужно поймать!
— Не звони, — неожиданно сказала Мэри.
— Почему?
Мэри вдруг поняла, что не верит Мартину ни на йоту.
— Спасибо, но этим делом уже занимается мой адвокат.
— Понятно. И все-таки я считаю, что этого парня обязательно нужно арестовать. Ну-ка, выпей еще… — добавил он, указывая на чашку с кофе.
Мэри послушно отпила еще глоток.
Из всех товарищей и коллег Ната Мартин Рэндо, пожалуй, единственный, о ком можно было сразу сказать — его ждет блестящая деловая карьера. И действительно, сразу после своего переезда в Калифорнию Мартин круто пошел в гору. Он чуть не по себестоимости скупал мелкие фирмочки, подвизавшиеся на поприще современных биотехнологий, оплачивая их производственные издержки из бездонного колодца правительственных грантов и частных фондов. Однажды Мэри тоже обратилась к нему с просьбой о финансировании небольшого проекта, но Мартин ей отказал, причем, похоже, извлек из своего отказа массу удовольствия. После этого случая Мэри не хотелось иметь с ним никаких дел.
Это была ее последняя сознательная мысль. Потом в голове у нее все поплыло. Словно сквозь туман Мэри видела, как чашка с остатками кофе выскользнула у нее из пальцев и покатилась по полу, расплескивая коричневую жижу. Уже засыпая, она чувствовала, как Мартин поднял ее и, поддерживая под руки, помог спуститься вниз, где находилась ее спальня.
*
Мэри спала крепко, и все же она готова была поклясться, что в какой-то момент кто-то вошел в спальню и принялся рыться в ее вещах. Она хотела приподняться, крикнуть, но сил не хватило, и Мэри просто перевернулась на другой бок и заснула снова.
Когда она наконец очнулась, за окнами было уже совсем темно. Сверху, из кухни, доносились шаги нескольких человек. Некоторое время Мэри лежала неподвижно, не в силах пошевелиться от страха, но потом разобрала несколько женских голосов. Спустя еще какое-то время дверь в ее спальню отворилась, и внутрь заглянула Кейт — одна из самых близких подруг Мэри. За ней в комнату вошли Миранда, Карл и Боб.
9 
