Особенно,... 
97 
Пожалуй, это было последнее, что она помнила. А дальше только какие-то разрозненные обрывки, которые фиксировало ее помутившееся сознание, когда она лежала с маской на лице и дышала, дышала...
Джейс открыл глаза и посмотрел на нее.
— Привет, — сказал он.
— Привет.
Они обменялись улыбками, слова были излишни. Каким-то образом они выжили в ситуации, которая по всем законам сулила верную гибель.
Она приподнялась на постели, Джейс встал, чтобы помочь ей, поправил подушки и подал стакан воды. От ее руки тянулся проводок капельницы.
— Расскажи мне все, — попросила она.
— Не сейчас, — сказал он, целуя ее в лоб. — Мне надо срочно ехать в Лондон.
— Лондон? — Она взяла его за руку. — Ты хочешь встретиться с Тони Вайном?
— Да. И не надо на меня так смотреть. Дело серьезное. Я должен выяснить, кто убил Стейси.
Най поняла, что, пожалуй, впервые он произнес это имя без особого выражения, без волнения, без сожаления в голосе. Она еще крепче сжала его руку.
— Ты не можешь ехать без меня.
— Ты должна оставаться здесь под присмотром врачей.
— И, как я догадываюсь, они сказали тебе то же самое?
Джейс чуть-чуть усмехнулся:
— Если честно, то да, но я должен ехать и поеду один.
— Я расскажу им, куда ты поехал.
Он прижал ее руку к своей щеке.
— Най, детка, я не могу позволить тебе поехать со мной. Ночью я звонил своему дядюшке, и он кое-что узнал для меня. Соседка Стейси по комнате, Кэрол, была более чем права в своих оценках этого парня, Вайна, но знала далеко не все. Оказывается, он был главарем одной из второстепенных криминальных группировок Англии, однако никто не мог ничего доказать. Но он действительно замешан в нескольких громких делах, связанных с наркотиками.
— Поэтому ты собираешься встретиться с ним и обвинить его в убийстве своей невесты? Тебе что, жить надоело?
— Я не собираюсь ни в чем его обвинять. Я просто хочу узнать, что тогда произошло.
— Джейс, — взмолилась она, вцепившись в его руку, — ты должен передать это дело в руки полиции.
На лице Джейса заиграли желваки.
— Ты думаешь, что я не хочу? Я говорил с ними сегодня утром, рассказал о взрыве, но они сказали, что в том, что произошло, нет ничего настораживающего. Просто тоннель, который насчитывает добрых лет триста, когда-нибудь должен был обвалиться. И я должен благодарить Бога, что остался жив.
— Но ты рассказал им о музыке, об открытых дверях, о том свете, который мы видели?
— Конечно, но они сказали, что это скорее всего проделки привидения Прайори-Хауса, леди-убийцы. И в один голос утверждали, что все это просто шутка.
— Но ты уверен, что этот человек, Тони Вайн, захочет встретиться с тобой?
— Я послал сообщение по адресу, который дала нам Кэрол. Все, что я написал, — имя Стейси, и он согласился.
Най отпустила его руку и снова откинулась на подушки.
— Ты не можешь ехать без меня. Это дело теперь касается и меня.
— Ты останешься под присмотром Хэтча и Мика, пока я буду в Лондоне.
— Ночью я слышала, как кто-то сказал, что это Хэтч знал, где нас искать. Откуда он узнал, что мы в тоннеле?
Джейс отвернулся.
— Ты можешь спросить его, когда увидишь. Он будет здесь через час, если сможет пробиться.
— Что ты хочешь сказать?
Джейс скорчил гримасу.
— Там дюжина репортеров поджидает, когда кто-то из нас выйдет. Кто-то из жителей рассказал им, будто бы Леди Грейс разозлилась, что обнаружили секретный тоннель, и решила взять реванш, заманив нас с тобой внутрь. Эта история облетела всю Англию и заняла первые страницы газет.
— И ты планируешь оставить меня на растерзание всей этой братии?
Джейс удивленно посмотрел на нее:
— Ты же сама часть этой братии. Ты забыла? Разве не ты подставляешь микрофон к чьему-то лицу?
— Я не беру интервью у знаменитостей и, конечно, не делаю репортажей о местных привидениях.
— Но именно так ты встретилась со мной! — воскликнул он. — И разве ты можешь положа руку на сердце сказать мне, что никогда не преследовала никого с микрофоном в руках и не требовала, чтобы этот несчастный рассказал тебе то, что тебя на самом деле совершенно не касается?
— Нет, все не так, как ты говоришь. Нет, я просто писала то, что люди... — Она опустила глаза.
— Писала что?
— Что люди имели право знать, — сказала она. — Все! Доволен теперь?
— Нет. Ты делала это с людьми, а сейчас пришел твой черед. Я должен ехать.
97 
