59 
Спустя неделю после появления Марго Риган шла по восточному коридору на кухню, с ужасом думая о том, что ей предстоит. Нужно было проверить меню на предстоящую неделю, а заодно встретиться с поварихой Мальвиной. Старуха сразу же невзлюбила Риган и постоянно что-то бормотала себе под нос. Одна из служанок как-то упомянула, что Мальвина приходится семье Дженкинсов родней и, подобно всем остальным, надеялась, что Тревис женится на Марго. Собравшись с духом, Риган вошла в кухню.
— Нет у меня времени на другие занятия, — заявила Мальвина, хотя Риган не успела произнести еще ни единого слова. — Только что сюда явились люди с корабля, и мне надо их кормить.
Риган не хотела отступать.
— Ничего страшного. Я выпью только чашку чая, а меню мы обсудим как-нибудь позже.
— Ни у кого нет времени готовить чай, — бросила повариха и грозно посмотрела на трех своих юных помощниц.
Распрямившись, Риган подошла к стоявшей вдоль одной стены чугунной плите, которая источала запахи и дымила.
— Я и сама могу приготовить себе чай, — ответила она, надеясь, что голос ее звучит достаточно уверенно, и не желая показать, что не имеет ни малейшего представления о том, как приготовить чашку чая. Обернувшись, Риган бросила на повариху величественный взгляд, презрительно улыбнулась и взяла чайник.
Улыбка сразу исчезла: она вскрикнула, уронила раскаленный чайник и отшатнулась в сторону, когда кипящая вода расплескалась по полу. За ее спиной раздался злобный хохот поварихи, а Риган только беспомощно посмотрела на свою обожженную ладонь.
— Возьмите, — ласково сказала одна из служанок и вложила кусок холодного масла в горящую руку Риган. — Подержите его, а пока посидите. Я принесу вам чай.
Последние слова она прошептала, искоса поглядывая на повариху.
Опустив голову, Риган молча вышла из кухни, держа перед собой руку с растопыренными пальцами, а масло текло по ее дрожащей ладони. Она хотела направиться прямо в спальню, но один из молодых слуг сообщил ей, что в гостиной ждет гостья. Только Риган подумала о том, что хорошо бы уклониться от встречи, как на верхней ступеньке лестницы появилась Марго в ослепительном платье из синего атласа.
— Что вы сделали с собой, дитя мое? — спросила она, бросившись вниз по лестнице. — Чарлз, принеси в салон марлю, и пусть Мальвина пришлет нам чаю. С хересом! И передай ей, что я хочу ее фруктового пирога.
— Слушаюсь, мэм, — на бегу ответил юноша.
Марго взяла Риган за запястье и повела ее вверх по лестнице.
— Где вы так сильно обожгли руку? — сочувственно спросила она.
Поскольку гордость Риган страдала так же, как и рука, сочувствие было ей приятно.
— Я взялась за чайник, — робко и смущенно ответила она.
Выражение лица Марго не изменилось, и она повела Риган к дивану. Спустя несколько секунд появилась служанка, которую Риган еще не приходилось видеть, неся марлю и чистую ткань.
— Где ты была, Салли? — строго спросила Марго. — Опять взялась за старое, отлыниваешь от работы?
— Нет, мэм. Я помогаю хозяйке каждое утро, правда ведь, мэм? — заявила служанка, смело глядя на Риган.
Риган не ответила — за последние несколько недель она видела слишком много новых лиц.
Марго схватила бинты.
— Убирайся отсюда, бездельница! И берегись, а то я заберу у Тревиса твой контракт.
Бросив на нее испуганный взгляд, служанка вышла из гостиной. Марго опустилась на диван рядом с Риган.
— Покажите-ка мне вашу руку. Действительно, сильный ожог. Вы, конечно, слишком долго держали чайник. Надеюсь, вы расскажете Тревису про то, как ведет себя прислуга. Он позволяет им своевольничать, и слуги вообразили себя хозяевами этого дома. И Уэс ничуть не лучше. Поэтому Тревис и хотел обзавестись женой. Ему нужна решительная женщина, способная управляться с такой большой плантацией.
Говоря все это, Марго осторожно перевязывала руку Риган, а когда закончила, вошел Чарлз с подносом, на котором можно было уместить целого пони. На нем красовался изысканный серебряный чайный сервиз георгианского стиля, хрустальный графин с хересом, два фужера и огромное количество разнообразных крохотных пирожных и бутербродов.
— Мальвина могла бы приготовить и получше, — заявила Марго, презрительно глядя на поднос.
— Она, видно, меня больше не считает гостьей. Передай ей, что, уезжая, я хочу с ней поговорить.
— Слушаюсь, мэм, — пробормотал Чарлз и вышел.
59 
