82 
— Я завидую ему.
— Вы? — Она искала его взгляда. — Может, вам удастся заменить его… в некотором смысле…
Она с интересом наблюдала, как Хьюго начал осознавать смысл сказанного. «Тщеславный павлин», — подумала она. Ему, как, впрочем, и любому мужчине, никогда не приходило в голову, что он не божий дар для женщины.
— Леди Бронуин, — начал он официально, — я должен серьезно поговорить с вами. О Стивене.
— Каким он был в детстве? — перебила она его. Хьюго был явно удивлен.
— Серьезным, как Гевин. Все братья росли в мужском обществе. Может, неловкость Стивена проистекает из того, что очень мало знает женщин.
— В отличие от вас, — проворковала она. Хьюго доверительно улыбнулся.
— У меня есть некоторый опыт, и я уверен, что именно это… привлекает вас во мне. Вы со Стивеном лишь недавно поженились. Я полагаю, что с годами у вас возникнет взаимная привязанность.
— Это все, что вы ждете от жизни? Привязанности?
— Я не такой, как Стивен, — ответил он самодовольно.
Улыбка тронула губы Бронуин, когда в уме у нее начал складываться план.
— Не так давно мы со Стивеном были в Шотландии и останавливались в одном фермерском доме. Там нас угостили изумительным напитком из лишайника. Когда мы въезжали в ваше поместье, я заметила, нечто похожее на лишайник растет у скал, и подумала, что можно было бы прогуляться туда и насобирать его. Мне бы хотелось приготовить для вас этот напиток.
На миг лицо Хьюго приняло озабоченное выражение, затем он кивнул, соглашаясь. События принимали нежелательный оборот. Было похоже, что жена Стивена хочет изменить мужу. Хьюго намеревался сообщить Стивену, что никакой другой мужчина не сможет покорить Бронуин, но она, казалось, отдала предпочтение Хьюго.
Во время прогулки он снова завел разговор о Стивене, какой он порядочный, как соответствует тому положению, которое занимает Бронуин, и как достойно он выглядит в этом нелепом шотландском наряде.
Бронуин была немногословна, собирала лишайник и сухие головки цветов в маленькую корзинку, которую дал ей Хьюго. Она внимательно слушала и молчала.
Когда они вернулись домой, снова пошел дождь. Сэр Хьюго вел себя очень церемонно, сопровождая Бронуин в комнату на верхнем этаже. Слуга принес горячего вина и кружки, чтобы Бронуин могла приготовить напиток. Тщательно подбирая компоненты и помешивая состав, девушка наблюдала за Хьюго. Он выпятил свою внушительную грудь, на губах его блуждала самодовольная улыбка: он поступил достойно, отвергнув авансы, которые делала ему Бронуин.
— Милорд, — произнесла она тихо, передавая ему теплую кружку и на миг ласково коснувшись его руки.
Бронуин улыбнулась, когда он заявил, что напиток превосходен, и, осушив кружку, попросил еще.
— Мне необходимо поговорить с вами, — сказал он серьезно, отхлебывая из второй кружки горячую жидкость. — Я не должен позволять вам уйти отсюда с теми мыслями, которые сидят сейчас в вашей головке.
— И что же это за мысли? — спросила она нежно.
— Стивен — мой друг и всегда был им. Я надеюсь, он и дальше будет оставаться моим другом.
— А почему бы и нет?
— Я полагаю, что это зависит от вас. Вы никогда не должны упоминать о вашей… вашей привязанности ко мне.
— Моей привязанности к вам? — невинно осведомилась она, присаживаясь на стул наискосок от него. — Что вы имеете в виду?
— Ну, полно, миледи. Мы оба хорошо понимаем, что произошло между нами сегодня. Все женщины прекрасно разбираются в сердечных делах.
Она подняла брови.
— Все женщины? Умоляю вас, скажите, в чем еще разбираются все женщины?
— Перестаньте играть в невинность! — фыркнул он. — Я не настолько наивен в отношениях с женщинами, как Стивен Монтгомери. Может, вы сумеете убедить его в том, что вы не интересуетесь другими мужчинами. Поскольку он мой друг, я поддержу вас. Но не пытайтесь играть со мной!
— Вы меня поймали, — промолвила Бронуин улыбаясь. — Вам так много известно о женщинах и о вашем друге, что мне положительно некуда скрыться.
Хьюго начал было говорить, но неожиданная боль в животе пронзила его и заставила замолчать.
— Послушайте, разрешите мне вновь наполнить вашу кружку. Вы бледны.
Хьюго схватил кружку и осушил ее. Едва он немного пришел в себя, как у него вновь перехватило дыхание.
— Рыба, наверное, была несвежая, — отметил он, а затем переменил предмет разговора. — О чем это я говорил?
82 
