137 
Кэролайн: О, ну давай!
Хоббс [поднимая голову]: Да? Думаю, этого, вероятно, вполне… [Опускает голову, кладет свои мясистые ладони на ее бедра.]
Кэролайн: О-о-о! Это твой язык? Не могу поверить… О! Это… [Неразборчивые звуки. Проходит несколько минут, Кэролайн глубоко дышит. ] Не… замедляй… чуть-чуть помедленнее… чуть-чуть – нет, а теперь вставь его и сбоку набок… я… [Мотает головой из стороны в сторону. ] То вынимай, то вставляй… уф, ну-ну, это слишком… Я сказала, не делай этого, но, пожалуйста, повтори это… о-о-о, да, это… [В комнате некоторое время не слышно ничего, кроме свистящего дыхания Хоббса и шуршания простыней под извивающейся на постели Кэролайн. Внизу по улице проносится сирена. Звуковой фон создают отдаленный глухой гул и нестройный шум. Затем она переворачивается на бок. ] Это было… Я так разрядилась.
Хоббс [медленно вставая]: Знаете, я сейчас обманываю… обманываю время. [Ложится на постель. ] Когда я вот так лежу здесь в темноте, чувствуя рядом с собой вас, я, как ни странно, вспоминаю прошлое, мисс Кэролайн, я возвращаюсь туда, время не убило меня… Я, бывало, проводил немало часов у проституток в Каире. Вероятно, я не смогу описать, сколько удовольствия это мне доставляло. Вероятно, я не смогу передать вам, как я сейчас счастлив; это все, чем теперь может наслаждаться такой человек, как я. Я тогда очень много курил, сидя на балконах борделей и наблюдая за прохожими. После того случая я обнаружил, что получаю от таких вещей очень мало удовольствия. Я чувствовал себя неполноценным и как будто поставил себе целью изуродовать себя еще больше… или, по крайней мере, мне теперь так кажется. Меня поражает, что я до сих пор жив, мисс Кэролайн, но сейчас я все-таки рад, что живу. О, я знаю, что они обо мне думают, и это понятно, но теперь они для меня вроде как семья, и я, знаете ли, в некотором роде даже горжусь тем, что обеспечил этих людей работой… да, почти девять тысяч человек по всему миру, мисс Кэролайн, и это вам не фунт изюма; и я смею надеяться, что люди, возможно, согласятся… [Он вдруг замолкает, вероятно испытывая прилив меланхолии. ] Недавно ночью я пролетал над тем, что прежде было Югославией. Небо было ясным, и я хорошо видел внизу вспышки запускаемых ракет, взрывы падающих снарядов, пожары… а я летел во Франкфурт. Тогда, как оказалось, был минометный обстрел Сараева. Это, право же… очень странно, что я, получается, нигде не живу, моя милая Кэролайн, я езжу по всему миру, но… надо признать… у меня никогда и не было дома, Кэролайн, мне, возможно, и следовало бы жениться, хотя я никогда не понимал, зачем и кому вообще это нужно. Я был глуп. А теперь уже слишком поздно. Я не могу жить где-то в одном месте, и не живу. Да я и не знаю никого, кто… Все мое занятие – это летать, летать и летать. [Она берет его за руку и гладит ее. ] Я нахожу утешение в таких вот перерывах, как этот. Вы молоды и охотно меня слушаете… вы не такая, как все, и это побуждает меня быть с вами откровенным. Мне кажется, вы не от мира сего, вы женщина с прошлым, и вас здесь не было бы… Мы с вами вроде как красавица и чудовище. [Смеется. ] Хотя нет, вернее, красавица и капитал. Как это все-таки странно, что эти двое всегда ищут друг друга. Я смотрю на ваше лицо и забываю обо всем, забываю… о полетах, о… [Он кладет свою тяжелую голову ей на грудь, и она гладит его по лицу. Проходит несколько минут. Кэролайн немного приподнимается и наклоняется над Хоббсом, ее волосы шелковистым покрывалом окутывают их обоих. Кажется, она что-то шепчет ему, целует его в затылок и снова шепчет какие-то слова. ] Вы всегда так поступаете с мужчинами, я хочу сказать, доводите их до гибели?
Кэролайн: Я люблю мужчин. Это у меня что-то вроде пунктика.
Хоббс: Мужчины и сами погубят себя ради вас.
Кэролайн: Это-то меня и пугает.
Хоббс: Ну, еще бы, это так понятно. А я буду думать о вас.
Кэролайн: Неужели?
Хоббс: Да. Я буду вспоминать красивую молодую женщину, проявившую похвальное терпение по отношению к старому толстому мужчине, который позволил себе молоть всякий вздор, пребывая в заблуждении, что в его словах есть какой-то смысл.
Кэролайн: Вы слишком суровы к себе.
Хоббс: У меня ведь никого нет, Кэролайн. Хочу, чтобы вы это поняли. Ну разве что такое вот мгновение, как сейчас, раз в год или немного чаще, но это все, что я имею. Все остальное для меня ничто… пустота. [Две фигуры не спеша одеваются, не произнося ни слова. Она натягивает на себя платье, а он жестом предлагает застегнуть ей сзади кнопки. Он самозабвенно возится с застежкой. Слышно ее затрудненное дыхание, когда его толстые пальцы нажимают на очередную кнопку. ] Готово. [Она поворачивается к нему лицом. ] Я хотел бы увидеться с вами снова.
137 
