Кэролайн: Вряд ли.
Хоббс: По крайней мере, честно. Если захотите, позвоните в мой здешний офис, спросите мистера Кэмпбелла. [Надевает пиджак. ] Вам что-нибудь нужно? Машину?
Кэролайн: Нет, все отлично.
Хоббс: Позвольте мне, по крайней мере, вызвать машину. [Снимает телефонную трубку. ] Спрингфилд, будьте добры, машину к подъезду. Да. Хорошо. [Кладет трубку. ] Тогда все?
Кэролайн: Да.
Хоббс: Остается только быстро попрощаться.
Кэролайн: Где вы будете на следующей неделе?
Хоббс: На следующей неделе? Вероятно, в Берлине. Или нет, сначала в Лондоне, а потом в Берлине. [Он снова поднимает трубку. ] Я буду в вестибюле через пять минут. Гм-м? Да. Передайте ему это по факсу. Да. Скажите пилоту, что мы вылетаем в три тридцать. Да, примерно минут через пять. [Вешает трубку. ] Я хочу попрощаться с вами.
Кэролайн: Вы летите сегодня ночью?
Хоббс: Да, в Лондон.
Кэролайн: Счастливого пути.
Хоббс: Спасибо.
Кэролайн: Прощайте.
Хоббс: Позвоните Кэмпбеллу, если захотите.
Кэролайн: Не уверена, что захочу.
Хоббс: Тогда прощайте. [Дверь открывается и закрывается, видно, как его фигура проходит в прямоугольник света. Кэролайн Краули неподвижно сидит на кровати. Проходит минута или две. Она выглядывает из окна, затем опять поворачивается к камере. Быстро идет прямо к ней; ее лицо исчезает из кадра, она протягивает руку к камере. Изображение пропадает.]
В «Ройялтоне» Хоббс сидел в огромной выгородке. У его ног я заметил черный саквояж. Референт сидел за другим столом.
– Мистер Рен. – Хоббс величественно указал рукой на мой стул. – Пожалуйста. Я надеюсь, что на этот раз мы поговорим как джентльмены.
Теперь я относился к нему по-другому; я понимал, что он уязвим и встревожен, как любой другой человек.
– Я надеюсь, вы позволите мне подкупить вас феерическим ланчем, – сказал Хоббс.
Однако, несмотря на такую любезность, я не собирался обольщаться на его счет. «Мне нужно имя человека, который ранил моего сына и няню», – сказал я.
Хоббс уставился на меня:
– Нет.
– В таком случае нам не о чем больше говорить. – Я встал.
– Минутку. – Он кивнул своему помощнику, и тот принес сотовый телефон.
– Номер телефона и адрес.
Хоббс с минуту тихо посовещался с помощником, а закончив, молча подвинул мне лист бумаги. Фил Бьянканьелло, Бей-Ридж, и номер телефона в Бруклине.
– Вы, надеюсь, понимаете, что у меня с ним личные счеты.
Хоббс развел руками:
– Ну разумеется.
Мы сделали заказ, после чего я достал кассету с пленкой из кармана пальто и через стол передал ее Хоббсу.
Хоббс внимательно посмотрел на нее. «Выглядит вполне невинно, вы не находите?
Он сделал знак помощнику, тот открыл свой дипломат и вынул оттуда какое-то устройство величиной с портативный компьютер. В его крышку был вмонтирован крохотный экран. Хоббс вставил видеокассету в боковую прорезь.
– А где же батарейка? – спросил я.
Хоббс надвинул какие-то особые очки.
– О, она где-то внутри, размером с таблетку, кажется.
Он взглянул на экран и сердито нахмурился:
– Тут же ничего нет, сэр, только какие-то волоски и точки.
Я похолодел от страха. Потом сообразил:
– Перемотайте ее.
Он перемотал. Аппарат приветливо зажужжал, щелкнул и начал воспроизводить запись. Хоббс вставил в ухо микрофон, затем сосредоточенно склонился над аппаратом, склонился настолько низко, что никто не смог бы разглядеть то, что было на экране. Подали наш заказ в нескольких дымящихся посудинах, но Хоббс даже головы не поднял. Выражение его лица смягчилось, и я вдруг увидел такое лицо, какого прежде никогда не видел – усталое и задумчивое. Я приступил к ланчу. Хоббс не солгал: это было потрясающе. Вокруг нас позванивали и постукивали серебряные приборы; здесь собралось общество, почти каждый член которого был богат или чем-то знаменит; и все же высокая концентрация знаменитостей в зале создавала обстановку странной уединенности. Я заметил среди присутствовавших Лэрри Кинга, Уильяма Бакли и Дэна Кили. Хоббс не обращал на них внимания. Наконец он извлек микрофон из уха и полез в саквояж. Он вынул оттуда другой аппарат такого же размера, что и первая, и переставил кассету из первой во вторую. Затем что-то проверил на маленьком устройстве индикации, кивнул и снова посмотрел на меня. Он повернул ко мне это небольшое устройство, чтобы я смог прочесть надпись на дисплее. Там стояло: «ОРИГИНАЛ, НЕ КОПИЯ».