Нельзя расслабляться, говорит он себе, убирая тампоны и пластырь.
У тебя есть дочь, о которой надо заботиться.
Тебе нужна ясная голова.
Фрэнк варит крепкий черный кофе и садится за стол, чтобы подумать, что к чему.
О чем говорил Майк?
Он работал на федералов.
Федералы заставили его пойти на это убийство.
Но зачем?
Зачем им моя смерть? – не понимает Фрэнк.
Чепуха какая-то.
Может быть, Майк Риццо соврал? В его духе пойти к холодильнику за револьвером, зная, что это конец, да еще напевая старую песню, которую оба когда-то любили.
Это было летом 1972 года.
- Есть те, что с флагом в руках рождены,
- С красно-бело-синим знаменем, у-у-у,
- И под звуки марша «Привет вождю»
- Они лихо тебя убью-ют, боже мой…
Они лихо тебя убьют, боже мой. Фрэнк напряженно думает. Там есть еще слова.
- Но я не из них, но я не из них,
- Я не сенатора сын, сын.
- Но я не из них, но я не из них,
- Я не везучий, нет…
Нет, мысленно говорит Фрэнк.
Не везучий.
Везучий сынок.
И это было не летом 1972 года.
Это было летом 1985 года.
72
Дейв Хансен не на шутку встревожен.
Во-первых, Фрэнк обещал не убивать Майка Риццо, а сам убил его. О Фрэнке Макьяно можно много чего сказать, но, как ни крути, он человек слова. Непонятно.
Во-вторых, всего в двадцати милях от дома Майка Риццо машина падает в каньон, разбивается, сгорает, однако водителя не находят. Его имя было нетрудно определить, однако никто не знает Джерри Сабеллико из Аризоны. Правда, был там один Джерри Сабеллико, но он умер в 1987 году.
Профессионально сработано.
Профессионал разбивает машину в двадцати милях от места совершения убийства, в котором главным подозреваемым является Фрэнк Макьяно. Не надо быть Шерлоком Холмсом, Ларри Холмсом, даже Джоном Холмсом,[43] чтобы сложить два и два.
В-третьих, дорожно-транспортное происшествие не было случайным. Ни один профессионал не будет превышать скорость, совершив убийство. Тем более Фрэнк, который предпочитает делать сорок пять миль в час, чтобы не расходовать зря бензин, а уж в дождь даже в обычных обстоятельствах делает и того меньше.
В-четвертых, Фрэнк поехал за припрятанными деньгами в Боррего. Кому было известно о тамошнем банке? Шерму Саймону и через него мне. Потом Фрэнк едет к Майку Риццо. Кто знал о Майке Риццо?
Я.
Ну, не только я.
Мы.
Дейв испытывает неоднозначные чувства, когда звонит и вызывает к себе в кабинет юного Троя. Они по двадцать четыре часа семь дней в неделю вместе работали по делу Фрэнка Макьяно, и Трой прилежно трудился, помогая Дейву разыскивать скрываемую собственность Фрэнка.
– Что-нибудь новое? – спрашивает Трой, поправляя запонки.
– У меня есть наводка, – отвечает Дейв, – на место, где может прятаться Фрэнк Макьяно.
– Правда? И где это?
Дейв называет адрес.
73
Саммер Лоренсен, вспоминает Фрэнк.
Тысяча девятьсот восемьдесят пятый год – вечеринка на яхте Донни Гарта, потом кое-что в его доме. Майк пытался сказать мне об этом.
Все дело в Везучем сынке.
Фрэнк смотрит на часы. Половина четвертого – и еще по крайней мере пару часов ничего нельзя сделать.
Самое лучшее – немного поспать.
Однако Фрэнку мучительно даже представить, как он будет вставать, до того у него болит все тело, и тогда он, откинувшись на спинку кресла, закрывает глаза.
74
Трой аккуратно ведет машину под проливным дождем, хотя в этот час больше ни одного автомобиля не видно на улицах города. Но ему трудно что-нибудь разглядеть в обрушившемся на землю ливне – дворники отважно трудятся, тем не менее проигрывают битву.
Проехав Лэмп, Трой выходит из машины около Айленд-стрит, открывает зонтик и бежит к телефонной будке.
Открывает зонт, чтобы сделать три шага, отмечает про себя Дейв, наблюдающий за Троем из своей машины, которая находится на расстоянии одного квартала. А ведь у него есть мобильник.
Кому же ты звонишь, мысленно задает вопрос Дейв, если боишься, что тебя засекут?
Однако он не задерживается на этой мысли. Утром у него будет время прослушать запись. А сейчас надо побыстрее приехать на место – раньше тех, кто на другом конце провода, кем бы они ни были.
75
Джимми Малыш Джакамоне выключает телефон.
– Покатили.
Карло думает, что Джимми – настоящий боец.