145 
— Что делать? — спросил у Рене капитан.
— Рубите! — последовал ответ.
— Слушай команду! — закричал Паркер, обращаясь ко второму помощнику. — Найдите топор.
Лейтенант повиновался столь же быстро, сколь решительно был отдан приказ: он взлетел на фок-мачту и приготовился собственноручно выполнить распоряжение капитана. Вознеся руку, он твердым и уверенным голосом спросил:
— Рубить?
— Подождите. Старый Ник, — обратился капитан к рулевому, — слушается ли корабль руля?
— Нет, капитан.
— Тогда рубите! — сказал Паркер твердым и спокойным голосом.
Достаточно было одного удара.
Поддерживаемая своим огромным весом, мэчта точно от удара топора жалобно заскрипела; с грохотом упали вниз снасти; и, словно вырванное с корнями дерево, она резко наклонилась, почти соприкоснувшись с морем.
— Спросите, не поднимается ли корабль, — подсказал Рене капитану.
— Корабль не поднимается? — спросил рулевою капитан.
— Капитан, он слегка поднялся, но еще один порыв ветра, — и его опять склонит на бок.
Второй помощник стоял уже у подножия грот-мачты: он понимал всю важность работы, которую начал.
— Рубить? — спросил он.
— Рубите! — мрачным голосом приказал капитан.
Раздался сильный удар, затем ужасающий и внушительный скрип, последовали второй и третий удары, а вслед за ними балки, снасти и паруса — все полетело в море, и корабль, выправившись после крена, начал тяжело поворачиваться по ветру.
— Он поднимается! Он поднимается! — кричала вся команда, голосов которой прежде не было слышно.
— Освободите его, чтобы ничего не мешало его движению, — взволнованно прокричал капитан, — будьте готовы лишь убрать большой марсель; оставьте его лишь на некоторое время, чтобы дать кораблю избавиться от такого хода; но, поджидая, продолжайте рубить! Смелее, друзья мои, топорами, ножами, пользуйтесь всем, рубите все!
В одно мгновение все бросились с новой силой и новыми надеждами рубить все канаты, соединявшие судно с упавшими рангоутами, и «Самсон», как птица, крылья которой рассекали морскую поверхность, окунулся в штормовую пену на поверхности океана.
Ужасное рычание ветра напоминало непрестанные раскаты грома; обрывки паруса фок-мачты еще уносило море вместе с ней, а парус на брамселе, развернутый, но склонившийся вниз, уже надувался при порывах ветра, удерживая при себе бизань-мачгу — единственную из всех выстоявшую мачту корабля.
Положив свою ладонь на руку капитана, Рене указал ему на опасность. Паркер все понял, и слова приказа, вылетавшие из его уст, больше походили на молитву:
— Эта мачта не сможет продержаться долго при таких толчках, и если ока упадет с той скоростью, с которой может упасть, она разобьет корабль. Пошлите наверх одного или двоих, пусть срежут парус с рей.
Второй помощник, к которому относился приказ, отступил на шаг:
— Эти реи гибкие, как ветви ивы, — заметил он, — и если даже удастся срубить их снизу, тому, кто поднимется туда, грозит смерть: вокруг бушует такой сильный ветер.
— Вы правы, — ответил Рене, — дайте мне этот нож.
И прежде чем второй помощник успел спросить, что он собрался делать, Рене выхватил у него нож, вскочил на ванты, канатные пряжи которых ураганом натянуло так, что они только не лопались.
Понимающие взгляды разгадавших его намерения выражали признательность.
— Это француз, это француз! — раздались возгласы десятка человек.
И в то же мгновение шесть или семь опытных моряков, невольно завидуя французу, решившемуся на то, что они не осмеливались предпринять, метнулись к выбленкам, чтобы подняться к полыхающим в зареве небесам.
— Спускайтесь вниз! — закричал в свой рупор капитан. — Спускайтесь все, кроме француза, спускайтесь.
Эти слова дошли до ушей моряков, но возбужденные и одновременно нечувствительные от страха, они сделали вид, будто не слышали.
Но Рене, добравшись раньше всех, вознес острое лезвие своего ножа над толстым канатом, который крепил к нижней рее один из углов натянутого и готового лопнуть полотнища. Парус, который, казалось, только и ждал такой помощи, в следующую секунду лопнул по всем своим связям и затрепетал в воздухе перед кораблем, словно развевавшийся на ветру штандарт. Корабль вздыбился, подброшенный наверх огромной волной, а затем глухо опустился, погрузившись воду, увлекаемый собственным весом и силой урагана.
145 
