Особенно,... 
51 
— Подростковая музыка для белых мальчиков! — Маленький «аристократ» презрительно покачал головой, кладя сигарету в виниловую пластинку-пепельницу: ее нагрели и изогнули в форме створки раковины. — Претенциозная несостоятельная чушь.
— Через десять лет кто-нибудь скажет то же о группе «Sex Pistols», — вступилась за подростков Кэти.
— Через десять лет нас не будет, так какая разница?
Все это было слишком глубоко для меня. Я решил перейти к делу, пока кто-нибудь не заговорил о Камю или Ницше. Я дал ему несколько плакатов, спросил, сколько нужно экземпляров, чтобы передать всему персоналу, и поинтересовался, что мы можем сделать лично для него. Он отверг предложение движением руки, как будто стряхивал пепел с сигареты. Пока я излагал наши проблемы, его лицо выражало глубокую скуку, потом и вовсе застыло, как бетонное, но внезапно, по непонятной мне причине, просветлело.
— Знаете, вы кажетесь мне знакомым. Вы из Бруклина? — спросил он.
— Шипсхед-бэй, потом Линкольн.
— Ты шутишь! Знаешь Тони Палоне?
— Тони-Пони, лучший игрок второй базы в истории малой лиги Южного Хайвея? Не-а, — подмигнул я, — «никогда о нем не слышал». Кто, ты думаешь, ишачил на первой базе, ловя его броски?
— Я его младший кузен Ники.
Мы вспомнили старые времена и соседей, поговорили о том, как Тони поживает во Флориде, где у него строительная компания. Я старался не думать, что «Sex Pistols» и «Dead Kennedys» могли бы счесть разговор о бейсболе и Бруклине подростковой чушью для белых мальчиков.
— Не беспокойтесь о своем брате! — Он обнял Кэти за плечи, как близкую родственницу. — Если он где-нибудь поблизости, я об этом услышу. Мо, дай мне свой номер телефона. Я раздам деньги нужным людям, а потом скажу, сколько ты еще должен. Не унывайте.
Кэти поблагодарила его и спросила, где уборная.
Ники заколебался:
— Уборная в «Грязном баре» — это как Берлин до и после войны, — сказал он, — но только хуже.
Зов природы притупил ее здравый смысл.
— Если я замечу доктора Менгеле, то позову Симона Везенталя.
Когда Кэти спустилась по лестнице, Ники зашептал:
— А что, если я найду этого парня и выяснится, что он не хочет «всплывать»? Ты знаешь, половина неудачников — там, наверху — наркоманы. Может, этот парень Патрик из их числа?
Я сказал ему, что он прав: Патрик действительно не хочет быть найденным, но я рассчитываю, что пристрастие местных аборигенов к героину нам поможет.
— Да наркоман за дозу сестру продаст. Ты думаешь, они будут колебаться, прежде чем выдать этого парнишку с потрохами?
Ники согласился. Если Патрик Майкл Малоуни выступает на этой сцене, его инкогнито скоро придет конец.
— Лучше мне пойти на вход, — сказал он. — Мы заберем Кэти по дороге.
Она ждала нас внизу лестницы. Ники хотел услышать ее впечатления от уборной «Грязного бара».
— Вы не сказали, что туалет у вас общий для мужчин и женщин. — Она погрозила ему пальцем. — Там не хватало Джоэля Грея и гитлерюгенд, поющих «Завтра принадлежит мне». Я была там единственной, кто использовал туалет по прямому назначению. В одном углу я видела этакую триаду, сплетенную, как спагетти в миске. Один парень загнал себе иглу в большой палец ноги, а три девицы готовили дозы кокаина на бумажках прямо над унитазом. Вам следует продавать майки с надписью: «Я выжил в уборной «Грязного бара».
Ники был в ужасе:
— Майки!
— Бесполезно! — хором отреагировали мы с Кэти.
Ники пожал мне руку и поцеловал Кэти в щеку.
Он вручил мне шесть пропусков в свое заведение, чтобы я использовал их по своему усмотрению.
Я чуть было сразу не вернул их ему, но потом передумал. Даже если я сам не буду в состоянии ими воспользоваться, думаю, они пригодятся. Мириам любит танцевать, а Ронни, ее узкобедрый муж, мог бы открыть практику в уборной.
Было уже почти три часа ночи, когда мы уходили оттуда, но толпа перед входом стала еще гуще, чем вначале. Не спрашивая ее согласия, я запихнул Кэти в такси, только что высадившее двух в дрезину пьяных девиц, которые рванули в сторону сточной канавы. Они оставили две бутылки водки на заднем сиденье в качестве сувениров. Я велел шоферу ехать на Хадсон-стрит.
Вокруг бара «У Пути» не было толпы, а моего нового дружка Джека не оказалось внутри. Задержался только Пит Парсон: у него был совсем больной вид, но он протирал щеткой пол. Он не расшаркался, увидев нас, но мобилизовал силы и улыбнулся, отпер дверь и ничего не сказал о позднем часе или своем похмелье.
51 
