Особенно,... 
28 
Суслик поканал. Мы, не спеша, отправились следом. Пока шли, я непрерывно размышляла о недавних происшествиях. Отделяла, так сказать, зерна от плевел. Или факты от своих домыслов.
Итак. Петю убили! Это факт. Ему угрожали — уже не факт. Антошку пытались убить — это факт или не факт? После мучительных раздумий пришла к выводу, что, скорее, не факт. Антошка, вполне мог пострадать из-за своего лихачества, а никак не из-за чьей-то продуманной пакости. Брус, скорее всего, еще по осени какой-то идиот притащил на ту поляну, чтобы удобнее было сидеть и водку кушать; притащил, значит, покушал и бросил. Его потом снегом запорошило, ну и дальше по известному сценарию… И угрожали тогда в комнате не ему, а Петюне. Только что мог не поделить неизвестный с простым, как сатиновые трусы, Петей? Не бабу же? Хотя… Если вспомнить классику, например, «Онегина» или «Лолиту», то из-за бабы очень даже можно кого-нибудь укокошить. Потом не стоит забывать загадочные слова Виктора о Петькиных грехах и врагах. Хотя я не слишком доверяла трепотне «заклятого друга» покойного, скорее всего в нем говорила банальная зависть.
… Мы подошли к зданию столовой. Дискотека еще шла — через окно мы видели, как мигают разноцветные лампочки — но, судя по времени, уже подходила к концу. Вровень с нами к крыльцу подлетел, бренча бутылками, Суслик. Следом за ним, не спеша, шел Кука. В руке он нес утепленную джинсовую куртку.
— Ты че пост оставил? — осерчал Артемон, завидев телохранителя.
— Я взял запасной ключ у сестры-хозяйки, — по-прежнему с достоинством ответил тот. — Я поразмыслил и пришел к выводу, что глупо стоять всю ночь у двери, если можно ее запереть. К тому же гораздо важнее для меня охранять тебя, а не какого-то мертвеца…
— Ой! Тока не надо вот этого… — сморщился Артемон. — Не грузи меня, пожалуйста. Запер и зашибись!
— Милиция когда приедет? — спросил Кука.
— Фиг знает! — беспечно махнул рукой банкир. — Телефон какой-то вредитель раздолбил, так что мы звякнуть не смогли.
— И что же вы так долго пропадали? — строго спросил Кука.
— Пытались до дороги добраться… Только там волки, — Артемон исподтишка мне подмигнул. — Пришлось вернуться.
— А в пугало ты переоделся для маскировки? — съязвил Кука, осуждающе глядя на Артемонов прикид. — Чтобы волков со следа сбить?
— А хоть бы и так? Тебе-то что? Ты мне не мама, — огрызнулся банкир, сдирая с себя Ксюшину дубленку.
Кука вновь согнулся в полу-поклоне, не потеряв при этом ни грамма своей солидности. Вообще он мне нравился все больше и больше. Эдакий обстоятельный, серьезный мужчина, на которого можно положиться. Вот бы Сонька, когда оклемается, обратила на него внимание. Ей только такого непоколебимого и надо.
А тем временем вся честная компания направилась в здание. Быстренько раздевшись (за исключением Ксюши, которая осталась в Артемоновой куртке), мы устремились в Музыкальный зал. Но не успели мы подойти к дверям, как они распахнулись, и из темного нутра дискотечного помещения с визгом вылетели Ниночка с Изольдой. Первая при этом бежала с зажмуренными глазами, а вторая прикрыв их ладонями, но и та и другая верещали так, что заглушали стоны Маши Распутиной.
— Вы куда? — ошалело спросил Артемон.
— Там… Там… — всхлипывала Ниночка, тыча пальцем в темноту.
— Витя…
Я похолодела. Значит, и Витю умертвили! Грохнули последнего инструктора. Видимо, Ксюша была права — в нашем НИИ завелся спортоненавистник. Маньяк-мужеубийца.
— Не расходится! — приказал Кука, отстраняя «девушек». Потом бесстрашно ринулся в зал. Мы, помявшись, последовали за ним.
Первое, что бросилось в глаза, когда мы вбежали, так это то, что немногочисленный народ без особой паники стоит и смотрит в центр зала (я еще подумала: совсем народ покойников бояться перестал). Второе — Галина Иванова, уперев руки в свои крутые боки, ругается на чем свет стоит. Третье — у колонны, обхватив ее одной рукой, танцует некто обнаженный по пояс. Танец этот, по его разумению, был эротическим (так как движения паховой областью он совершал весьма активные), по нашему же — комическим, ибо смотреть, как трясется в такт музыки его пузико было очень смешно.
— Во дает! — с восхищением воскликнул Артемон. — Что за крендель?
Ответ он узнал тут же.
— Витюша! — загромыхала Галина Ивановна. — Не срамись! Оденься!
— Иди ты на…! — радостно послал ее умерщвленный моим воображением Витя. — Идите все… — И он еще энергичнее начал насиловать колонну.
28 
